— Ну, Мика? Что он? Порази меня! — Драматично шепчу я, наигранно округляю глаза.
— И он такой страстно шепчет тебе на ухо: Дорогая Елена, не пора ли вам на утку? — Она заливается хохотом, а я вновь закатываю глаза.
— Долго терпела?
— Все две недели! — С жаром отвечает она, все ещё смеясь. — Ты была такая угрюмая, что я не рискнула!
— Ну-ну.
Мика всегда была такой — мастер странных и неуместных шуток. Ты или понимаешь или нет. Я понимаю. Будь я в форме получше, то обязательно отшутилась, чем пожёстче. Но сейчас ничего на ум не приходит.
— И был бы этот медбрат строгим и серьёзным, как ты любишь.
— Я не люблю строгих. — Я скривилась. — С чего ты, вообще, так решила?
— Тебе всегда они нравились. — Мика пожимает плечами. — Вкусы поменялись?
— Возможно… — Уклончиво отвечаю я, чувствуя, что разговор направляется не в то русло.
— Ну? — Шатенка складывает руки на груди. Её решительная поза — мне не отвертеться. — Продолжайте сударыня.
Я вздыхаю, обдумывая ответ.
— Мне нравятся лёгкие, весёлые и в тоже время не предсказуемые. Он может шутить, подкалывать, но в секунду становится серьёзным. С ним чувствуешь себя комфортно и безопасно, как за стеной. Он в меру ревнив и когда делает это, ты не чувствуешь раздражения, а хочешь, чтобы он продолжал, ведь в этот момент он такой милый… — Я прикрываю глаза и сглатываю. — Он заботлив, постоянно хочет касаться тебя, иногда, кажется, что он просто одержим тобой, дышит и живёт тобой. Если вы ссоритесь, то быстро миритесь, и ты не понимаешь, почему так легко прощаешь его, ведь он был так виноват. А всё просто он хитрый и умный, знает, как крутить тобой, но никогда не использует это тебе во вред, а только чтобы лучше тебя понимать.
Я замолчала. Воспоминания или фантазии начали заполнять меня…
— А мне нравится Том Хиддлстон. — Прорезала тишину Мика.
Я широко улыбаюсь и смотрю на неё с нежность. Она поняла меня и не задаст лишних вопросов, и больше эта тема никогда не поднимется. Ну, может только через год… под вино…
— Мика?
— Что?
— Позови медсестру…
— Я тебя расстроила?
— Нет, просто лопатка разболелась.
В этот раз — я не соврала. Почти.
В больнице я пробыла полтора месяца. Врачи говорили, что я быстро иду на поправку, и восстановления тоже не будет продолжительным.
Выглядела я вполне сносно: гематомы почти сошли, рука и нога болели уже не так сильно и меня отпустили домой. Но каждую неделю мне нужно было заезжать на процедуры и на обследования…
Ладно, скорее мама хотела, чтобы я так часто показывалась докторам. Она сейчас была в режиме курочка-наседка: что?! Моё дитё отошло от меня дальше, чем на два метра? Тревога! Тревога!
Но я её понимаю — сколько ночей она за мной проплакала, потому я смиренно принимала чрезмерную опеку.
Папа же был не настолько эмоционален, но свою заботу он показывал делами. Он уже составил подробный план где и когда я буду проходить реабилитацию, где я отдохну, что делать с университетом и тд. Самым апогеем было то, что он где-то достал мне РОЗОВОЕ инвалидное кресло. Я бы предпочла ползать на животе, но отца расстраивать не хотелось и пришлось «радоваться» и изображать восторг.
Сколько же подколок я выслушала от Мики…
— Может, приклеим тебе пони? — Язвила подруга — Для полноты картины.
— Как на счёт камней Сваровски по периметру?
— Точно! А литые диски здесь предусмотрены?
— Можно ещё мотор от запорожца. — Я задумчиво покачала головой.
— Что там! Мелко мыслишь! — Засмеялась шатенка. — Надо что-то изысканное…
— О! Я придумала. — Я повернула к ней голову, сверкнув глаза.
В этот раз Мика вызвалась «прокатить» меня до больницы. Она единственная, кому мама доверяла моей обездвиженное бренное тельце, даже папа был в чёрном списке. Мика умеет нравиться нужным людям.
— Что? — С предвкушением отозвалась она.
— Упряжка сексуальных рабов! — Воскликнула я, а Мика засмеялась в экстазе.
— Облачим их в кожаные трусы!
— С вышитым моим именем!
— О, моя Лена возвращается! — Мика хихикнула и резко затормозила коляску, играясь.
— Думаешь? — Неуверенно спросила я. Возможно, мне действительно стало легче — я больше не гонюсь за несуществующими вещами. Сейчас редко вспоминаются выдуманные приключения, существа и… альты. Теперь они мне сняться реже — через день. Прогресс!
— Ну, ты стала улыбаться и поддерживаешь мои глупые шутки. — Шатенка «ввезла» меня в железные ворота больницы. — Славу Богу, твой посттравматический синдром не так серьёзен.