— Ты слишком стремишься все контролировать, — сказал Магистр. — И теперь, когда ты получил в свои руки эффективные элементы контроля, любая неопределенность не просто выводит тебя из себя, она просто повергает тебя в панику. Наверняка это последствия какой-то детской травмы, и я рекомендовал бы тебе проработать этот момент со своим психотерапевтом, ведь почему-то я не сомневаюсь, что у тебя есть свой психотерапевт. Расслабься, Сумкин. Порядок статичен и мертв, тебе нужно впустить в свою жизнь немного хаоса.
— Ты на самом деле думаешь, что мне нужны твои советы?
— Всем нужны мои советы, — сказал Магистр. — Просто не все это понимают.
— Тебе не удастся смутить мой разум.
— Да боже ж ты мой, — сказал Магистр. — Ты что, настолько меня боишься?
Архимаг не стал отвечать.
— Послушай, — сказал Магистр. — Что бы ты обо мне ни думал, у меня нет обыкновения длить кровавые вендетты на протяжении нескольких веков, как будто я эльф какой-нибудь. Не веришь мне, спроси у Кевина, ведь он хорошо меня знает. Если бы я собирался прийти за вами, то уже сделал бы это, и сделал бы это скрытно, а не выдавая свое местоположение любому желающему, и все вы были бы уже восемь раз мертвы.
— Или ты хочешь, чтобы мы так думали, чтобы усыпить нашу бдительность.
Магистр пожал плечами.
— Думай, что хочешь, — сказал он. — А теперь позволь и мне задать один вопрос. Ты уже придумал машину времени?
Архимаг вздохнул.
Некоторое время назад сложилась такая ситуация, что теперь существование всей этой вселенной висело на допущении, что когда-то в будущем он изобретет машину времени, и если он не успеет этого сделать до того, как умрет своей последней смертью, возникнет хронологический парадокс, способный привести к нарушению причинно-следственных связей, грозящему существованию всего живого.
— Я над этим работаю, — сказал он.
— Работай усерднее, — посоветовал Магистр. — Кто знает, сколько тебе осталось.
— Это угроза?
— Это пожелание, вызванное искренним беспокойством, — сказал Магистр. — Как тебе должно быть известно, я весьма заинтересован в сохранении этой вселенной.
— Однажды ты даже пытался устроить по этому поводу геноцид.
— Дела давно минувших дней, — сказал Магистр.
— Ты пытался убить миллиарды, — напомнил архимаг.
— Чтобы спасти сотни миллиардов, — сказал Магистр.
— Но ты ошибся. Нам удалось сохранить всех.
— Время покажет, ошибся я тогда или нет, — сказал Магистр. — И если выяснится, что я был неправ, то я не буду спорить. Я умею признавать свои ошибки.
Архимаг допил свое пиво и поставил кружку на стол.
— Просто помни, что я слежу за тобой, Оберон.
— Прежний я посоветовал бы тебе брать ношу по себе, — сказал Магистр, слегка сузив глаза. — Чтобы спина ненароком не сломалась. Но нынешний я приму твои слова к сведению.
Архимаг вытащил из кошелька золотую монету и положил ее на стол рядом с пустой кружкой.
— Я бы оплатил счет, угостив тебя выпивкой в память о славных прошлых битвах, — сказал Магистр. — Но уважаю твое желание не принимать от меня никаких одолжений.
— Надеюсь, мне не придется возвращаться в эти места, Оберон.
— Уже уходишь, Сумкин? А то посидели бы еще, потравили бы байки…
Архимаг встал.
— Что ж, удачи тебе во всех твоих начинаниях, — благодушно сказал Магистр.
— Не стану отвечать тебе взаимностью.
— Что ж, я все еще понимаю, чем заслужил такое отношение, — сказал Магистр.
— Бывай, Оберон.
— Бывай, Сумкин.
Архимаг вышел, а Магистр заказал себе еще пива.
Идти домой ему совершенно не хотелось.
Глава 6
Флешбэк
В давние времена, когда Кевин еще не был ни богом, ни императором, Магистр сидел на каменном мосту и болтал ногами над бездной, по далекому дну которой струился серебристый туман. Кевин стоял посередине моста, скрестив руки на груди.
Мост был типичным образцом системной архитектуры и просто не смог бы существовать в мире, в котором не было магии. Он вырастал прямо из вершины скалы, добраться до которой можно было по лестнице, состоящей из двенадцати тысяч ступеней, составлял в длину более трехсот метров, а второй его конец покоился на пустоте.
У основания ширина моста составляла около двух метров, но потом постепенно уменьшалась, и там, где стоял Кевин, уже не превышала одного. А на самом конце он был еще уже.
Магистр был облачен в полный сет тяжелой брони бордового цвета, шлем с короткими кривыми рогами лежал под его правой рукой. Кевин традиционно был в черном.
— Хорошо хоть, что ветра нет, — сказал Магистр, сплевывая в бездну.