— Я мог бы сходить туда и задать пару вопросов от вашего имени, — сказал Магистр. — Я — человек новый, в местных раскладах не участвовавший, мне они могут и не отказать.
— А вам это зачем?
— Чтобы поскорее избавить свое честное имя от всяческих подозрений, разумеется.
— Что ж, это может сработать, — сказал капитан. — Но вы же понимаете, что, вне зависимости от исхода переговоров, если о самом факте их проведения узнают горожане, ваша репутация…
— Полагаю, я могу это себе позволить, — сказал Магистр.
Они выпили по последней и попрощались. Капитан вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Магистр подождал, пока скрипнет крыльцо, а потом третья сверху ступенька, и лишь после этого вернулся к своим занятиям и влил в готовый эликсир изрядную порцию бренди, снижая его эффективность в два раза.
Он как раз заканчивал разливать свое варево по флаконам, когда третья сверху ступенька снова скрипнула. Но это был не капитан, что-то забывший или вернувшийся задать еще один неприятный вопрос, разве что за время отсутствия он здорово раздобрел. Или нашел где-то тушу кабана и взвалил ее себе на плечи.
Скрип был другой. Кто-то гораздо более тяжелый, чем доходяга Бирн, поднимался к нему на крыльцо.
Жалобно взвизгнула доска перед дверью, но стука не последовало. Стук заставлял себя ждать, словно кто-то мялся на пороге и не решался сделать последний шаг.
Пустые флаконы кончились, и Магистр вылил остатки эликсира в пустую бутылку из-под бренди. Щелкнув пальцами, он погасил огонь под перегонным кубом, протер стол тряпочкой и свернул себе самокрутку.
Странный гость все еще стоял на крыльце, скрипя досками и делая вид, что его здесь нет.
Магистр поджег самокрутку и решил облегчить незваному гостю задачу.
— Кого еще там нелегкая принесла? — дружелюбно осведомился он.
Дверь открылась и на пороге объявился высокий и весьма дородный мужчина в широком кожаном плаще. У мужчины были длинные черные волосы и нечёсаная борода, и в целом он выглядел так, словно только что вернулся с парада косплееров боевого президента с планеты Земля.
Но от цепкого взгляда Магистра не мог ускользнуть ни один нюанс.
— А где, сука, дробовик? — поинтересовался он.
— Не думаю, что сегодня нам понадобится дробовик, Оберон, — сказал Виталик, демонстрируя свои пустые руки. В Системе это был чисто символический жест — оружие из инвентаря можно выхватить за считанные доли секунды. — Я пришел с миром. А чем это у тебя так вкусно пахнет?
— Выпивкой, — сказал Магистр. — Бахнешь со мной?
— Отчего бы и нет? — спросил Виталик. — А ты, видимо, уже.
— Мусора приходили, дело пытались пришить, к хренам, — сказал Магистр.
Виталик покачал головой.
— Я уже давно так не разговариваю.
— Так ты вроде и одеваешься по-другому, бороду бреешь и прическу другую носишь, — заметил Магистр. — А вот поди же ты… Я даже подумал, может, тебя еще разок откатило.
— Это все бутафория, — сказал Виталик, отклеивая накладную бороду и снимая парик, под которым обнаружился ежик тронутых сединой волос. — Я к тебе с конфиденциальным визитом и нацепил это все для конспирации.
— А я так сразу и подумал, — сказал Магистр.
Глава 8
Виталик был ближайшим сподвижником бога кровавого возмездия и читером, способным не только видеть системный код, но и его изменять. Его игровая карьера была не такой долгой, как у Магистра, но тоже вызывала уважение. Он начинал, как бородатый зомби с дробовиком, пережил выключение из игры, несколько откатов, и в какой-то момент стал боевым президентом с Земли, отменившим на планете общие системные правила и воздвигшим межмировой барьер, призванный сдерживать вторжение со стороны излишне ретивых игроков Системы.
В общем, Виталик был личностью легендарной, но в системных мирах, где порой одна легендарная личность на другой легендарной личности сидит и третьей легендарной личностью погоняет, этим никого не удивишь.
Магистра — тем более.
Однако, в Системе возник целый культ Виталика, взявший за основу начало его карьеры. Люди (к удивлению самого Виталика, и не люди тоже) отпускали длинные волосы и бороды (или использовали парики и накладные бороды, если природа этому противилась), надевали длинные кожаные плащи, брали в руки дробовики (тут считалось, чем больше дробовик, тем он каноничней), и просто шатались по улицам, выкрикивая две знаменитые виталиковские фразы, от которых он сам уже довольно давно отказался. Изредка они устраивали целые парады и палили из своих дробовиков в воздух.