— Мне неспокойно на душе, — сказал Андрей.
— Это нормально.
— У меня такое чувство, будто я отправил кого-то сделать то, что должен был сделать сам, — сказал он. — Хотя я и попросил его об этом, и другого варианта уже не оставалось, все равно мне кажется, что это было неверное решение.
— Неверное не значит нерабочее, — сказала банши, которая провела рядом с Магистром слишком много времени. — Ты бы лучше о своих проблемах подумал. В смысле, о тех, которые ждут любого человека, который попытается притвориться Обероном и занять его место.
— Да что у него могут быть за проблемы? — удивился Андрей.
— Не хотелось бы усугублять твое состояние, но ты хотя бы отдаленно представляешь, чье место ты занял?
— Городского травника, — сказал Андрей.
— И тебя не удивил тот факт, что обычный городской травник уделал тебя в магической дуэли, просто швырнув деревяшкой в голову?
— Возможно, он ветеран или что-то вроде того. Или ему просто повезло.
Банши вздохнула. Ей показалось, она начала понимать, по кому был тот ее плач.
Явно не по Магистру.
— Он Оберон, Первый Игрок, — сказала банши. — Его боится половина галактики, а вторая половина мечтает его убить. Он разрушал миры и повергал в прах целые планеты. Он дрался на дуэли с богом, и, хоть и проиграл, все равно остался жив. К нему в гости захаживают злобные темные сущности, архимаги и императоры. На прошлой неделе вон на той лужайке пасся дракон.
— Дракон?
— Не дикий, разумеется, ездовой.
— Ездовой дракон? — глаза Андрея округлялись от изумления с каждым новым фактом, который преподносила ему банши.
— Прости, мне не хотелось тебя запугивать.
— Но у тебя прекрасно получилось, — сказал Андрей. — Почему же такой человек и вдруг травник?
— Возможно, он просто пытался уйти на покой, — сказала банши. — И ты ему помешал.
— Я же не специально, — сказал Андрей. — И вообще, он первый на меня напал.
— Я бы на твоем месте надеялась, что он вернется как можно быстрее, — сказала банши. — Потому что долго его изображать ты все равно не сможешь. Ты выглядишь как он и разговариваешь его голосом, но ты — не он, и любой, кто хорошо его знает, сразу же заподозрит что-то неладное. А если учесть, что речь идет о злобных темных сущностях, архимагах и императорах, сам подумай, что происходит, когда они начинают подозревать что-то неладное.
— И при этом вы все время утверждаете, что ваш мир — это не ад, — пробормотал Андрей.
Он уже сильно пожалел, что не стал рассказывать Магистру о некоторых нюансах.
Гравитация здесь оказалась вполне обычная, а вот атмосфера отличалась, и дело было совсем не в проценте содержания кислорода.
Местный воздух пах по-другому. Он пах лошадьми, углем, электричеством и человеческим потом, к которому примешивался стойкий аромат феодализма.
Магистр шагнул на чужую землю, и двое гвардейцев тут же схватили его за руки, а третий защелкнул на шее металлический ошейник. Там, где металл прикасался к коже, Магистр почувствовал легкое покалывание.
Магистр сразу же смекнул, в чем дело. Это был не просто символ зависимого положения графа Пламенева, это был блокатор его магических сил. Чтобы он тут, значится, никого не сжег.
Князь перестраховывался.
Разумный мужчина, подумал Магистр. С таким бы он сумел найти общий язык.
А вот сам Андрей мог бы и предупредить о подобных процедурах…
Едва замок ошейника защелкнулся, гвардейцы отпустили его руки, а навстречу шагнул неприятный молодой человек в дорогом камзоле княжеских цветов. От молодого человека пахло озоном и дурацким парфюмом. Наверняка это один из княжеских отпрысков.
— На этот раз ты добыл меньше обычного, Андрюша, — сказал он насмешливым тоном.
Магистр пожал плечами.
— Выпороть бы тебя на конюшне за такую нерадивость, — продолжил отпрыск.
Что ж, похоже, разведка окажется не такой легкой, как Магистр рассчитывал.
— Я в одиночку сражался с демонами Изнанки, — сказал Магистр. — А чем в это время занимались вы, ваша светлость?
Андрей, видимо, так с отпрыском не разговаривал, потому что тот напрягся.
— А ты сегодня дерзкий, — сказал он. — Может быть, мне стоит еще разок поучить тебя смирению?
Магистр удержался от желания пригласить княжеского потомка выйти с ним сам на сам и посмотреть, кто кого чему научит, и потупил взор, уставившись в землю.
— Простите, ваша светлость, — сказал он. — Я просто очень устал.
— Ладно, так и быть, прощаю. Иди к остальным мужикам, скоро уже обратно в имение поедем. Ну, кто поедет, а кто и пешочком пойдет, да, Андрюша?