Познакомился с напарником, который попросил его звать дядькой Толей. Нос у него, конечно, разноцветный, но с преобладанием синего. Лицо в морщинах, волосы коротко стриженые под горшок и давно немытые. Кажется, меня по жизни будут окружать дурачки или алкаши.
Вечером он взял пивка и свалил первый, даже не прощаясь. Пакет весело звенел, а мужичок чуть не подпрыгивал как в старых мюзиклах. Вот интересно, почему же работники здесь так часто напиваются? В чем же причина, а?
Я взял колбасой. Зарплату выдавала девчушка — веселушка, которую я и не запомнил как зовут. Такая дородная девушка, рубенсовские формы и оглушительный смех.
— Ну что завтра-то придёшь? — подмигнула она, пряча товар в дешевый пакет.
— Поглядим, — сказал я, — скорее всего да. Если не выгонят.
— Не выгонят, — вздохнула она и добавила, — ты приходи. Работа ведь не тяжёлая. Привыкнешь. Тут бывает полдня куришь, потому что доставки нет. Потом за час разгрузил и опять сидишь, а денежку платить будут. Оформят тебя. Ты не пьющий, хороший. Такие здесь нужны.
Она подала пакет и невзначай дотронулась до моей ладони пальцем.
— А то ведь и поболтать не с кем. Одни алкаши.
Я быстро попрощался, пакет с колбасой и сардельками забрал и домой пошел, пока девушка не начала меня обрабатывать во всю силу своего мощного обаяния.
***
Живот урчал, но есть колбасу предварительно не нарезав на ломтики не хотелось. В идеале я бы ещё в кипятке подержал. По дороге заскочил за хлебом, поговорил на кассе еще с одной толстушкой-продавщицей (сегодня день такой что-ли) и вскоре доставал нож на кухне. В животе немецкие войска проводили парад, Гитлер произносил речи, толпа нацистов ревела от восторга, а я рукой обтирал с губ подтекающую слюну, так хотелось жрать.
Нарезаю вкуснятину и живот урчит еще громче, так, что злые соседи сверху могут с претензиями по поводу шума прийти. Нож стучит по разделочной доске. Живот подвывает не переставая и я разрываю упаковку с хлебом, раскладываю кубики колбасы вперемешку с кусочками масла на бородинском и живот издает пулеметные очереди. Хватаю первый бутерброд и замираю, прислушиваясь к организму. Да не так сильно он и бурчит. Задерживаю дыхание и опять слушаю — тишина внутри и бурчание за спиной. Оборачиваюсь резко и слышу знакомый озоновый треск. Присматриваюсь к воздуху, который будто сжался в кучку, собрав всю пыль в комок. В одной руке держу бутерброд, а в другой нож. В воздухе проявляется силуэт на четырех лапах. Тень уходит прочь и лапы мягко ступают на линолеум кухни. Тот, кого называли Требухашкой смотрит на меня и виляет хвостом.
Глава 7
1.
Тварь из моих кошмаров все-таки существует и стоит рядом. Хочется бросить в неё нож, перекинуть стол, пнуть стул и бежать на выход, но я помню, что оно умеет летать и быстро бегать. А ещё это мой дом и отступать мне больше некуда. Перехватываю нож поудобнее и делаю шаг назад. Монстр еле слышно рычит и только от его голоса дрожь проскакивает между лопаток. Никогда не играл в труса, но и таких созданий раньше не встречал.
Монстр шипит, открывая пасть, и я вижу тонкий как у змеи язык между челюстей. Если он сейчас бросится нужно отталкивать и бить. Не дай бог вцепится такой мощью — с половиной ноги можно попрощаться.
— Хороший котик — говорю, — спокойнее.
Котик еле слышно шипит и опять эта реакция. Мурашки скачут по спине, топоча всеми конечностями. Капли пота образуются на подбородке и тянутся вниз. Хуже только звук бормашины в зубном кабинете. От него я убегаю вместе с дверями. И это не шутка, был такой позорный случай.
— Чего тебе надо, тварь? Уходи, откуда пришла! Это мой дом!
Говорить с порождением кошмара это тот еще глупый квест. Животное шипит и смотрит в упор. По лысой коже бегут морщины, как волны у берега.
— Колбасы захотелось? Да фиг тебе, она моя!
Животное шипит и показывает зубы. Главное не делать резких движений. Левой рукой подтягиваю ближе доску: осторожно, медленно. Беру кусочек и показываю животному.
— Хочешь? Как там тебя? Хочешь вкусняшку?
Уродец шипит и высовывает язык, тот свисает как у собаки. Кусочек колбаски взлетает вверх и падает у стены. В лучших традициях страшных сказок нужно было кинуть еду в окно, чтобы тварь бросилась за ней и закрыть форточку.
Колбаса лежит у стены там собирая пыль и тварь шипит, распахивая пасть ещё шире. Зубы торчат частоколом. На еду она смотрит только мельком.
«Чего ты хочешь?» — я кидаю еще один кусок — он ударяется в стену и катится под ноги. Неудача. Беру сразу два кусочка и отправляю за предыдущими. Один кусочек подпрыгивает как на пружинке и бьет монстра по морде.