— Не убегай, не обижай маму.
Швырнул лицом вниз, и она вдохнула разом пыль, песок, в обе ноздри и закашлялась, отплевываясь. (Снова шипение, где-то слева).
— Плохая девочка, — выпад, сверкнула молния в воздухе, и она едва успела подставить руку. Гад целился ей в правый глаз, но разрезал правое предплечье и разочарованно замолчал. Стояк его вызывал уважение длительностью, но никак не размером. Рука адски болела, в ладонь как по желобку потекла теплая кровь.
Он захрюкал и пошел вокруг нее на четырех. Выглядело это жутко, как наркотический трип в его худшем варианте: голый мужчина, в крови и грязи на четырех как паук бочком обходит ее. В одной из лап блестит нож. А еще он ухмылялся.
— Плохая девочка, обидела мамочку. Будет отвечать!
Прыжок с места в карьер, он двигался молниеносно, в одной руке столовый нож, другая зажата в кулак. Лиза пропустила один удар, затем второй, третий — нож больно вонзался в тело раз за разом, «кажется последней сигареты не будет», — подумала она, пытаясь оттолкнуть голого человека. Он ударил ее свободной рукой, ударил как хищник лапой, расставив пальцы — оставляя кровавые полосы царапин. Она закричала еще раз и отпихнула его ногами, поползла прочь ускоряясь, паника служила ей мощным адреналиновым пинком. А еще это чертово шипение, глюк умирающего сознания, шипит потушенной невыкуренная последняя сигарета).
Звук быстрых шагов сзади, голые ноги хлопают по щебенке. Он уже рядом и сейчас нанесет последний удар, хоть бы не было больно! Она и так страдает! Пожалуйста! Только не мучай меня, маньяк из электрички! Она готова просить, умолять, оставить ее в живых, но ведь эти никогда не слушают своих жертв.
— Ты ещё кто?
Его голос. Спокойный, возбуждение спало, только небольшая одышка от схватки, но он удивлён, сильно удивлен. Лиза перевернулась на спину.
***
Монстр стоял лицом к ней: голый и с окровавленным ножом в руке, грязное пузо, грязные колени и безумный взгляд. Он не смотрит на нее, на почти сдавшуюся жертву — он смотрит вниз.
Лиза тоже посмотрела туда, ближе к ногам и увидела монстра. Монстра номер два. Маленькое черное существо сидело спиной к ней. Сантиметров пятьдесят в высоту, она сначала подумала, что это собачка забрела на кладбище, но собаки не шипят как змеи, не трещат трещотками. Тем более у маленького монстра не было шерсти, сплошные мышцы и болтающиеся как веревочные петли уши. Монстр очень внимательно смотрел на маньяка и дрожал от напряжения. Толкни пальцем и он рванет в небеса.
— Что ты... Как? — проблеял ЮраБезотчества и посмотрел на Лизу. Она тоже услышала тяжелые скрипучие шаги сзади и не повернулась.
— Это — Требухашка, — голос за спиной громкий, уверенный в себе, властный тон. Говорит лениво, но четко. — Он не любит злых людей. Возьми его, Требухашка и пойдём дальше.
Маленький монстр прыгает вверх и вперёд, целясь в лицо голому человеку. На лету расправляет длинные кожистые крылья, закрывая ими лицо жертвы от глаз девушки. Лиза кричит последний раз этим вечером и видит как один монстр обнимает крыльями голову другого и плотно окутывает его крыльями, как шарфом. Одновременно видно, что он работает лапами, мотает головой и тельце набухает, толстеет будто кто-то надувает его как жабу через трубочку.
Мир темнеет перед глазами, и девушка падает в спасительную тьму, как в бассейн.
***
— Что с тобой, Требухашка?
Лиза медленно приходит в себя, интересно, сколько её не было на этом свете? Она еще жива или уже в Чистилище? Почему молчит маньяк? Кто сейчас говорит и кто щелкает челюстями и урчит? Нет, только не открывать глаза, тогда они примут ее за мертвую и уйдут. В конце концов она не видела лица и её не убьют, как свидетеля. Просто не открывать глаза.
— Ты наелся или как? Нам пора уходить.
Рычание.
— Я вижу, что она жива. Пойдем.
Рычание и щёлкание челюстями.
— Что-то чувствуешь? Она плохая?
Рычание, щёлкание челюстями и свист. Лиза вздрагивает и холодеет, они поймут что она жива.
— Оставь её. Это жертва, а не убийца. Ты ошибаешься.
Рычание и свист. Она слышит шаги и движение вдоль тела, чувствует тепло и животный запах.
— Мы спешим. Оставь. Чтобы она ни сделала — сегодня она жертва. А нас ждут другие. Оставь.
Требухашка (или как его там зовут) лает, почти по-собачьи.
— Я сказал нет! Хватит игр в этом мире. Нас ждут другие злодеи.
Маленький шершавый язычок касается Лизкиной щеки и тянется вверх, потом исчезает со смешным звуком, оставляя липкий след.
— Оставь её, — «смеётся» голос, — чтобы она там не сделала.