Весь в слезах и всхлипывая поднимаюсь, мокрый и грязный от пыли — стараюсь отряхнуться и не по-мужски плачу, не могу остановиться.
А мимо проходит шестой «Б» на музыку, и они смотрят на меня. И я прячу взгляд, но никак не могу остановиться. И хоть я знаю, что она тоже идет в тех рядах, я знаю, что нельзя так себя вести — она же увидит, я все никак не могу остановиться.
Страх номер три.
Унижение. Слабость. Невозможно дать сдачи. Почему этот сон вернулся? Что послужило толчком?
И чем это так воняет?
Глава 11
1.
Потому что есть Алешка у тебя!
Бумц! Бумц! Бумц!
Каждый удар ритм-секции поп-песенки отдает ударом молота в голову.
«Потому что есть Алешка у тебя!» — подпевает несколько мужских голосов. Языки у бедолаг заплетаются и слышно «Патамуста Алёска тебяааа!»
«Об Алешке ты мечтаешь зря!»
... продолжает «фонограммить» артист сейчас уже преклонного возраста и большого веса, но искусство оно ведь вечно.
«Об Алешке ты мечтаешь зря!» — пищат пьяные женские голоса.
Бумц! Бумц! Бумц!
«Зряяяя! Бляяя!» — подпевает мужской хор имени Буханецкого. Вокруг темнота и только назойливая мелодия готовится засесть в голове. И начинает болеть голова — это хорошо. Болит, значит есть чему болеть.
Бумц! Бумц! Бумц!
Как же мне фигово, и как я не люблю попсу. Это опять ад? Как там говорил Брюс Уиллис в «Последнем бойскауте?» Забыл. Башка не варит совсем.
«Об Алешке все твои мечты!»
Как вы мне все дороги. А вот и обоняние вернулось. Воняет парами бензина, разлитым пивом, сигаретными бычками, мокрой травой и травой другого рода. А также омерзительный запах кабака, пропитанного куревом, потом, блевотиной, одеколоном, дешёвыми духами и перегаром.
Бумц! Бумц! Бумц!
Я уже чувствую боль в мышцах, чувствую спину и холод стены о которую облокотился, мягкое место чувствует мокрую землю с травой, пропитавшую джинсы. Восстанавливаюсь как робот по частям.
«Об Алешке все твои мечты-ы-ы-ы!»
Песня набирает обороты, кто-то как будто врубил громкость на полную и заодно выдувает мерзкие запахи вентилятором в мою сторону. Бух и опять глухо.
Бумц! Бумц! Бумц!
«Только о Серёге позабыла ты» — красиво заканчивает куплет Сережа Жуков. «Это о нём что ли песня?» — доходит до меня наконец. Не прошло и десяти лет.
— Мужжик. Эй, мужик!
Меня сильно толкают в плечо, хватают и трясут, заставляя разлепить веки. Во рту пересохло, страшно хочется пить, а надо мной навис усатый мужичок и трясёт-трясёт гад. Сейчас блевану ему на джинсы.
— А, ты малой. Пацан. Пацан. Как ты? Кто тебя так?
Бумц! Бумц! Бумц!
Неожиданно громко ревет мотор и с обочины срывается машина. Москвич или жигуль белого цвета. «Улетает» вправо дымя изо всех сил черным из выхлопной.
— Обалдел! — кричит ему вслед усатый, машет кулаком и неловко падает на задницу. Поднимается и уходит пошатываясь. Я чувствую, как кровь течет по подбородку и кулаком вытираю нос, закидывая голову вверх, большая часть кровавого ручейка решает протечь в горло.
«Только о Серёге позабыла ты-ы-ы-ы!»
Ещё и эта музыка добивает. Серёга, зачем ты ее написал? Надеюсь в аду будет отдельная сковородка для особо вредной попсятины.
Мимо идут пацаны — человек десять с девчонками. Довольные жизнью, смеются. Смотрят в мою сторону презрительно, только одна качает головой и отделяется от толпы. Садится рядом со мной на корточки и берет за руку.
— С вами все нормально? Может полицию вызвать? Или скорую? Вы весь в крови.
— Нет. Спасибо. Не надо ни тех, ни других. Только одна просьба.
— Какая? — она внимательно слушает и готова мне помочь. Совершенно незнакомому человеку, который валяется под стенами вонючего кабака «Фиалка» на Ленинской.
— Выключите эту попсу. Я с ума сойду, так за Серегу переживаю, что кушать не могу.
«Патамушта о Сереге позабыла тыы!!!» — подвывают за спиной.
Она смеётся и поднимается, мелькнув юбкой.
— Ну, как хотите. Только уходите быстрее, а то обязательно люди полицию вызовут.
Я улыбаюсь ей и машу на прощание окровавленной рукой, той, что нос вытирал.
Дверь кафешки открывается и музыка усиливается снова. Пытаюсь подняться, но руки дрожат и не слушаются, откидываюсь назад к родной стене.
"Потому что есть Алешка у тебя!"