Маньяк в очках, но стекла выбиты. Он щурится, близорукий черт и наконец узнаёт:
— О, парламентёр. Ты пришёл! А мы тут хозяина вызываем. Ты как? Лёха нормально, отдыхает.
Лёшка пищит и смотрит на меня с мольбой. По полу проходит волна пульсации, будто акула проплыла под плиткой, "вспучивая" поверхность. Юра шумно вдыхает и плюёт в сторону, подальше от портала.
— Требухашку привел? Где он? Хозяин жаждет встретиться, но не верит, что я способен так быстро его найти.
Юра Безотчества хохочет и встает, задирая лицо вверх, показывая дергающийся волосатый кадык.
— Он не знает, что такое телефон! Всё по старинке, порталы, да заклинания!
Юра смеётся, но на зеркало поглядывает. Боится как бы оттуда осторожно не высунулось волосатое ухо и не услышало чего ненужного?
— А всего лишь нужно было твой номер у друга взять и позвонить! Это демоны еще интернета, блядь, не видели!
Он ржёт, а я стою и слушаю. Неужели и у меня оковы страха на ногах?
— Кстати, а где Требухашка? Позови его.
Я молчу. Не люблю когда мной командуют неадекваты. За границей не прогнулся под дураков, так и под маньяка не лягу в последние минуты жизни.
- Где Требухашка! — вопит Юра Безотчества и встаёт во весь рост. Дом трясется, трупы на полу подпрыгивают и машут конечностями, переваливаясь и упираясь друг в друга. Лешка плачет, я улыбаюсь, гребаный маньяк багровеет. Очки слетают и он наклоняется, подслеповато шарит рукой по полу, находит оправу и натягивает на нос. Привычка. Он все равно ни фига не видит в них.
— Спокойнее, дядя. Всё будет. Смотрел Молчание ягнят? Давай баш на баш. Ты мне услугу, я тебе.
Мужик багровеет еще сильнее. Кулаки сжимаются и разжимаются. Я напряжён и готов к атаке. Пусть он убил парочку полицейских, но они не ожидали такой ярости. Я то знаю с кем имею дело. Атакуй сволочь, мы с Требухашкой готовы.
— Что ты мелешь, сынок?
— Я тебе не сынок, педофил-убийца. Будешь хорошо отвечать на вопросы — получишь что хочешь, будешь обманывать — отправишься к матери на белом катере. Давай Ганнибал, решайся. Твой ход.
— Чего? — он попробовал протереть стекла, но только пальцем попал в глаз. Я терпеливо ждал. Лёшка смотрел на меня во все глаза. — Что ты сказал?
Он возился со своими очками, кряхтел и поправлял, но нападать не решался. Он поглядывал на портал — ждал хозяина.
— Твоему шефу не понравится.
— Что?
— То, что он наконец придёт, отбросив все дела, а Требухашки нет, хотя ты и обещал. Зуб даю, будет очень зол «насяльника».
Юра вздрогнул, нарисованное мною будущее ему не понравилось.
— Ну, так, что? Продолжаем разговор? Кви про кво? Баш на баш? Услуга за услугу? Рука руку моет? Или я пойду, поиграем в догонялки.
Юра напрягся, махнул рукой и посмотрел на ровно кружащий в зеркало портал. Волосатое ухо так и не появилось.
— Ладно. Ты мне — я тебе. Что хочешь знать?
— Слово маньяка?
— Чего?
— Ладно. Не парься. Вопрос номер один. Кто он такой, твой хозяин. Поподробнее.
Юра ухмыльнулся и поправил указательным пальцем очки, бросил взгляд на портал и сел на корточки, как пацан.
— Мой хозяин? Он великий повелитель крыльев. И он не только мой хозяин. Он один из хозяев Вселенной.
— Чего? — переспросил я.
— Это следующий вопрос?
— Нет.
— Тогда я продолжу.
2.
Как главный злодей в кино он должен произнести речь. Ничего не меняется. Скрипит дверь соседней комнаты. Выползает ещё одно существо. Мужик вроде незнакомый, но где-то я его уже видел. Заспанный вид: взлохмаченные волосы, порванная джинсовая рубашка, он зевает и трет глаза. Джинсы мокрые, в том самом месте, за спиной колышутся дохлые и чахлые на вид крылья. Пальцы у него в засохшем томатном соке или в крови. До меня доходит...