— Почему я? — не понимала Марта.
Детектив не ответила. Они дошли до палаты, где лежал Алекс. Марта бросила взгляд сквозь окошко в двери и ахнула, приложив руку ко рту — лицо внука было сильно изувечено, в каких-то рубцах, один глаз заплыл так, что его не было видно, голова перебинтована.
— Ограбление? — тихо спросила детектива Марта, не отрывая взгляда от внука, а потом сама же сказала: — Хотя постойте… Бумажник не взяли? Да что там произошло, детектив?
— Я боюсь, что его изнасиловали, мэм.
Марта приоткрыла рот и с ужасом в глазах посмотрела на детектива Пелль.
— У вашего внука сильно повреждена перианальная область и… в общем, и внутренние органы. Там… Основные травмы, конечно, пришлись на голову — у него сломан нос, нет двух зубов, перелом основания черепа, но врачи сказали, что это было еще и изнасилование, весьма жестокое, судя по предварительно изученным повреждениям. Мы поэтому решили, что будет правильно сообщить вам. Все-таки у вас судейский опыт, вы можете отнестись к этому более… как бы сказать… спокойно, чем его мама.
— Спокойно? — заплакала Марта, а затем снова повернулась к окошку в двери палаты и шепнула: — Мальчик мой, за что они так с тобой… Есть подозреваемые?
— Мы изучаем камеры наружного наблюдения, которые установлены на здании спортивного комплекса. Пока не могу сказать чего-то определенного. Вы предпочтете сами сообщить об этом его матери?
— Да.
У Марии случилась истерика, когда Марта рассказала ей о произошедшем. Уже на следующий день Алекс очнулся, и врачи разрешили пройти к нему. Марта зашла первой, приблизилась к койке и не смогла сдержать слез. Алекс молчал, в глазах его застыл дикий страх. Марта погладила его и ласково произнесла:
— Алекс, мальчик мой, мы найдем их.
— Найдем… — с трудом произнес он.
— Я обещаю, что найдем! И засадим их за решетку до конца их дней! Клянусь тебе.
— Бабушка, мне приносили «утку». Я сходил в нее с кровью… — он затрясся в слезах.
— Не надо об этом.
— Мне так больно… Они дают обезболивающее, но я не могу выносить эту боль.
— Милый мой, я знаю, все знаю… Алекс, родной, прости меня! — по ее лицу текли слезы.
— За что?
— За то, что всю жизнь я ни разу не приласкала тебя, не приголубила! За то, что только сейчас, когда тебя сковывает боль, я говорю тебе, как сильно люблю тебя! Это непростительно для бабушки… Я очень тебя люблю! И буду мстить за тебя! Так же, как я мщу за…
— За кого?
— Ни за кого. Отдыхай, мой хороший. Ты хочешь увидеть маму? Амира тоже здесь.
— Нет! — застонал Алекс. — Только не Амира! И маму тоже не надо. Не хочу, чтобы они видели меня таким. Не надо.
— Хорошо, хорошо, мой родной. С тобой сейчас поговорит детектив Пелль. Сможешь рассказать ей, что случилось?
— Нет. Не сейчас. Я очень хочу спать. И позови, пожалуйста, врача. Пусть они вколют мне что-нибудь! Пусть я засну! Или умру! Лишь бы не чувствовать всего этого!
— Сейчас, сейчас. Потерпи минутку, — и она нажала кнопку вызова медицинской сестры.
Глава 17
— Кеннет, — постучалась в дверь его офиса Эллен, — к тебе тут из полиции пришли.
— Чего? — удивился Кеннет, оторвавшись от компьютера.
В этот момент в его кабинет зашли двое мужчин:
— Мистер Кеннет Бейнер?
— Да. Чем могу вам помочь? — напрягся Кеннет.
— Вы арестованы. Вы имеете право совершить телефонный звонок своему адвокату. Прошу вас встать и пройти с нами.
— Чего? — вскрикнул Кеннет. — В чем дело? Почему я арестован?
Мужчины ничего не ответили — они подошли к столу, за которым сидел молодой человек, подняли его со стула и настойчиво вывели из офиса.
Кеннет чувствовал себя полностью раздавленным, когда его завели в комнату для допроса и оставили одного, закрыв дверь. Спустя примерно полчаса в комнату зашел молодой человек со стаканом кофе в одной руке и папкой с документами в другой.
— Мистер Кеннет Бейнер? Детектив Фабер. Как поживаете?
— Почему я здесь? В чем дело? В чем я обвиняюсь? — парень сильно нервничал.
— Вас обвиняют в пособничестве уходу от уплаты налогов и легализации доходов, полученных преступным путем.
— Да каких еще налогов? — чуть не плача, выпалил молодой человек.