– Подождите, подождите, – перебил Роман Юрьевич.
Этого, в принципе, и следовало ожидать: от Горюхина так просто не отделаешься.
И действительно:
– Сперва давайте-ка поподробнее о его жизни. Начнем с внешности, пожалуй. Как Вы можете его описать?
«Может, тебе еще и фоторобот составить?»
– Брюнет… – Даша замялась – подобные вопросы всегда ставили ее в тупик. – Глаза… (Какие у него глаза-то? Никогда внимания не обращала…) Темные, – брякнула она наугад – и по горюхинскому молчанию заключила, что попала точно. – Высокий – под метр девяносто… – она замолчала, не зная, что еще сказать.
– Так, – Горюхин уже копался в неизменно сопровождавшей его увесистой папке – значит, сейчас и иллюстрации подъедут – да вот же и они: – Так, подойдите поближе, пожалуйста… Сумеете узнать, который из этих… джентльменов Ваш клиент?
«Клиента» Даша узнала сразу, хоть все десять заготовленных портретов и были так друг на друга похожи, словно делались с десятерняшек (интересно, бывают такие?..)
– Верно, – Горюхин был, кажется, немало разочарован. – Так… Хорошо… От физического облика перейдем, с Вашего позволения, к… так сказать… духовному. Что можете сказать на сей счет? Характер, интересы, увлечения?..
Даша на мгновение задумалась. Из изученных ею материалов принц представал фигурой весьма неприятной – резкий, самолюбивый, да еще, похоже, и женоненавистник в придачу. Но едва ли уместно было делиться этими наблюдениями с Горюхиным (тем более, что как минимум последнего предубеждения тот тоже чужд не был).
– Решительный, твердый, уверенный в себе, – перечислила она наконец без особого энтузиазма. – Это по поводу характера. Увлекался же в основном военным делом, ставил его, как и отец, превыше всего.
– Да, безусловно, – согласился Горюхин, – принц Глориан уделял боевым искусствам большое внимание. И не только, кстати говоря, традиционным, но и специфическим… магическим, то есть. Однако следует отметить, что едва ли это было для него самоцелью. Как истинный патриот своей страны, принц полагал, что именно таким путем сумеет принести ей наибольшую…
– Роман, не увлекайся, – тихонько заметил Виктор Петрович.
Горюхин намек понял.
– Давайте поговорим о ближайшем окружении интересующего нас лица, – сказал он, не окончив предыдущей фразы. – Семья, друзья…
– Сколь-нибудь близких друзей у Его Высочества, насколько известно, не было. Из родни ближе всего он стоял к отцу – мать умерла рано, брат был моложе на четыре года и к тому же не разделял его военных пристрастий…
– Верно. Принц Ларэн, как известно, не окончил даже полного курса Военной Академии, что, однако, не помешало ему в дальнейшем сделаться одним из наиболее выдающихся, по общему признанию, арвельских правителей. Неслучайно он снискал…
– Роман!.. – Виктор Петрович нетерпеливо взглянул на часы. – Переходите уже…
– Подождите, мы не закончили. Дарья Сергеевна, кажется, не упомянула пока о еще одном немаловажном лице?
«Да что в ней важного-то?» – подумала Даша; она сразу поняла, о ком речь:
– Княжна Мили́са Цэ́лльская, дочь великого князя Цэ́ллы Рáдверта. На момент событий – восемнадцать лет; с семнадцати помолвлена с принцем Глорианом Аррингом, но ни разу с ним не встречалась. Брак задумывался как типично династический союз. Принц был отцовскому решению не рад, но ослушаться не посмел. После смерти жениха невеста вышла за его брата, принца Ларэна, с которым и прожила до конца своих дней.
– Да, и, хочу отметить, долго и счастливо, – кивнул Горюхин – Еще один момент. Как вы верно заметили, принц был не в восторге от предстоящего союза. Как по-Вашему, почему? Возможно, у него имелся на примете… кто-нибудь иной?
– Едва ли. Все источники сходятся в том, что принц никогда не проявлял особенного интереса к противоположному полу.
Горюхин вдруг покраснел, как помидор:
– А как же, простите за подробности, госпожа Ланц?
Даша мысленно усмехнулась.
– Действительно, после гибели принца графиня Эльва Ланц заявила о своей якобы с ним любовной связи, а стало быть, о правах на престол своего не рожденного еще ребенка. Никто, однако, всерьез ее слова не воспринял. Согласно общепринятой теперь версии, отцом мальчика был один из придворных лакеев.
Пунцовый до ушей Роман Юрьевич, уткнув глаза в стол, слегка кивнул:
– Ну а теперь, полагаю, настала пора подробнее остановиться на обстоятельствах преждевременной кончины нашего героя.
Боже, ну до чего же пафосный тип! Ну хоть вопрос наконец-то к месту – с него-то, собственно, можно было и начинать.