«Сказать-то не скажет, сам как бы не догадался… Хотя, если разобраться, о чем? Не знает, будто, свою дочурку? А может, и не знает – иначе бы и не поручил…»
– Хорошо, – прервала Даша затяжную паузу. – Так… что там его интересовало-то?
– Н-не знаю… Просто…
«Просто – да непросто… Всё – короче».
– Вы… только не сердитесь… – пролепетала вновь Таффи.
– Да не сержусь я, говорила же!
– Да… Но… и на него тоже. Он хороший… Строгий только… И беспокойный… Волнуется, верно…
«Волнуется – да только не обо мне!»
– Ладно уж.
Таффи еще ниже склонила голову и, кажется, даже слегка присела:
– Спасибо, госпожа Эрд… Вы так…
– Слушай, – поспешила оборвать Даша (всякого пресмыкательства она не переваривала), – может, хватит уже звать меня госпожой?
– А… как же?..
– По имени. Помнишь еще, как меня зовут?
– Доррин…
«Не совсем, хоть и похоже…»
– Верно. Так и зови. Только не перед папой. Запомнишь?
Таффи закивала:
– Конечно, госпожа Э… Ой, простите…
– И на «ты» можно тоже – не так уж я тебя и старше… Ну как, договорились?
На «ты» Таффи, хоть на словах готовность и выразила, так и не перешла, да и имя никогда не произносила: всё «Вы» да «Вы» (ну, без «госпожи», хотя бы).
Сильно разговорчивее она тоже не стала, несмотря на, казалось бы, появившееся у них, наконец, хоть что-то общее – и даже тайное. Лишних вопросов, во всяком случае, не задавала – и то хорошо. Даше же – по собственному почину – удалось кое-что у нее – и о ней же – выведать.
Матери у Таффи действительно не было – давно, она даже ее и не помнила. Не было никого – кроме отца, угрюмого и неласкового, вечно погруженного в работу, и всё же – горячо любимого.
– Он хороший, – вновь и вновь повторяла она. – Добрый, чуткий… На первый-то взгляд, может, и не скажешь…
Воля его была для нее непреложным законом, даже если самой ей наступала на горло. Самая мысль о войне, к примеру, вгоняла ее в ужас, но папа сказал – и пошла без разговоров. И стоять бы ей сутками у операционного стола (если б еще выстояла), не сочти отец более целесообразным поручить ей Дашу (повезло, можно сказать).
Да, чуткостью тут определенно не пахло, как и добротой – да и любовь, коли и была, то какая-то странная.
Она же его не только любила, но и – гордилась:
– Он умный такой… Дело свое знает – лучше всех, наверное. Сам король только его и слушает… Они давно знакомы… Он еще у королевы роды принимал…
– Гизэллы?
– Да… Принцы – оба – при нем на свет появились…
Тут Таффи отчего-то смутилась, а Даше сделалось забавно. Да, и принцы тоже были когда-то маленькими писклявыми комочками…
– И умерла королева тоже на его руках, – прибавила Таффи – и умолкла.
– И от чего же? – осведомилась Даша, хотя и прекрасно знала, что услышит в ответ.
– Не знаю… Он… не сумел определить. … Единственный раз…
Да, болезнь эта пока не открыта – и долго еще не будет. Название ей дадут какое-то мудреное, но по сути – нечто вроде тяжелой депрессии. Хорошо еще что в их мире такой нет – а то половина земного шара перемерла бы…
Разговор на этом расклеился; час был уже поздний, и вскоре легли спать. Правда, засыпать Даша пока не собиралась. Выждав около часа, она нажала заветный рычажок; датчик запустился, высветлив на темной в ночи простыне молочно-белый прямоугольник. Погодила еще чуть-чуть: вдруг снова, как вчера?.. Нет, ничего, вроде – уже бы… Она вызвала меню, попробовала несколько привычных команд – не прошла ни одна. Экран гас, потом – по нажатию – белел снова.
Ладно, видно, сегодня не судьба. Она глянула на зарядную шкалу в уголке – по-прежнему четыре деления. В принципе, хватить должно надолго – если сильно не злоупотреблять, конечно. Постарается.
Значит, не отследили ее еще? Иначе, наверное, хоть как-то да дали бы знать … Может, ночь – время неудачное? Хотя какая, в сущности, разница? Институт работает и по ночам – да и как вообще связаны их ночь и институтская?!
Хорошо, сегодня опять до утра попашет – а там посмотрим, можно и поэкспериментировать.
Даша отключила светящийся экран, поставила прибор на спящий режим и, приколов его на место, сама опустила голову на подушку.
Глава 10. Неожиданный оборот
Завтрашний день, однако, перемен не принес. Послезавтрашний – тоже, хотя датчик на сей раз работал с семи утра и до темноты. На третий она решилась, скрепя сердце, оставить его на сутки – но и это не дало ожидаемого результата – зато съело еще один зарядный сегмент.
«Нет, так не пойдет», – решила Даша, и теперь включала прибор не более чем на два часа в день – в разное время. Авось, повезет…