Должно быть, сама Эльва, узнав о том, отнюдь бы не обрадовалась. Еще бы: красавица, аристократка, денег куры не клюют… Казалось бы, чего еще надо?.. Ну, ей-то, может, и ничего (как она тогда сказала? Что ее «устраивает и так»?..) А вот родителям…
И ведь действительно как будто как лучше хотят – для нее, Эльвы, то есть. Даша невольно фыркнула. Сколько родителей, даже и в ее мире, вот так же точно ломают своим детям жизнь: я, дескать, старше и умнее, так что слушай да помалкивай. Тут уж невольно задумаешься, как ей самой в этом плане повезло…
Из памяти в такт мыслям мгновенно выплыло мамино лицо, но она, скрепя сердце, прогнала непрошенное видение. Нельзя теперь, а то совсем расклеится. Да и не о том речь…
Ей-то повезло, да, а вот Эльве…
Эльве не повезло. Причем в той, реальной реальности, куда больше, чем здесь и сейчас.
Интересно, задумывались ли Ланцы-старшие о последствиях возможного краха грязных своих делишек? Или же настолько ослепила их кажущеся близкая цель? Цель, оправдывавшая для них любые средства…
Как бы то ни было, а финал оказался для них весьма и весьма плачевен. И в первую очередь для Эльвы, конечно. Участия в афере этой ее родителей никто и никогда, кажется, даже и не предполагал – весь удар обрушился на нее одну.
Неудачливая интриганка, силившаяся извлечь выгоду даже и из постыдного своего грехопадения, предмет всеобщего осуждения и осмеяния – такой вошла она в арвельскую историю. И кончила вполне подобающе.
От мысли этой по спине пробежал невольный холодок. Прежде она как-то совершенно об этом не задумывалась…
Да ее вообще мало до сих пор занимала Эльва. Ну, подумаешь, «королевична»: за что боролась, на то и напоролась.
Но теперь…
Не заслужила она всего этого. Родители ее – да, но не она.
А между тем, если Таффи с ее кавалером еще и можно спасти, то Эльву… Может, правда, тоже можно что-то сделать – подробностей Даша не знала… Хотя, наверное, коли б так, Институт бы уже озаботился – такой-то колоритной личностью…Или озаботится еще?
Ладно, что гадать на кофейной гуще: вернется – узнает.
Если вернется еще.
Ее опять пробил озноб, но уже по иному поводу.
Поднесла подрагивающую руку к вороту, пощупала. И конечно, ничего там не нашла. Рубашка, видимо, другая. Если только…
Полумрак кругом редел – дело явно близилось к рассвету. Она бегло огляделась. И куда только могли ее «пожитки» засунуть? Ладно, потом выяснит – всяко не выкинули. Всё равно уже: что есть, то есть.
Она почувствовала вдруг страшную усталость – ничего больше не имело значения, только это.
Поморщившись, опустилась вновь на кровать и почти мгновенно провалилась в сон.
Датчик, вопреки ее страхам, оказался жив и вернулся к ней в целости и сохранности. Эх, заработал бы еще… Но тут уж самой постараться придется.
А для этого неплохо бы для начала отсюда – из госпиталя, то есть – выбраться.
Последнее оказалось не так-то просто.
Если и в предыдущие два раза ей пришлось несладко, то теперь – вдвое хуже прежнего вместе взятого. И сколь ни уверяла она других (и себя) в обратном, отпускать ее пока отказывались наотрез (как, кстати, и Эльву – но та, похоже, на свободу и не рвалась).
Так что приходилось волей-неволей коротать дни в бездействии, в лучшем случае, за книжкой (не магической, конечно – к чему привлекать к занятиям своим постороннее внимание?)
Впрочем, ей еще грех было жаловаться на судьбу: и датчик цел, и сама (относительно). Княжне в этом плане повезло куда меньше.
Вопреки опасениям, правда, она не загнулась в первые же дни – и дождалась-таки Холлиса. Тот приехал раньше, чем ожидалось – фронт в последнее время сдвинулся ближе, на восток, слухи оказались верны – однако и он тоже нашел положение весьма и весьма серьезным. Во всяком случае, в себя она до сих пор не приходила.
К ним с Эльвой Холлис тоже захаживал. С Дашей был он не слишком любезен – менее даже обычного. И вполне ожидаемо: о выходке дочери он уже знал (похоже, от нее же самой) и – предсказуемо же – виновных в случившемся искал на стороне (понятно даже, на какой). Что ж, дело его.
О том ничего слышно больше не было. Из чего логично следовало, что и там всё без изменений: жив, но тоже в отключке, скорее всего.
Следствие, однако, уже началось. Первым сторонним их (не врачебным) посетителем стал, конечно же, господин Огарт. Расспрашивал (или лучше сказать – допрашивал?) он их по отдельности. Эльву – как более крепкую и способную стоять на ногах – вызвал с собой; о чем они говорили, Даша не знала, но подозревала, что правды тот от нее не добьется. Не сдаст она родителей. Какие бы ни были, а свои.