До глубины души значит? Он вспомнил то самое чувство лихого азарта, когда сразил гарпию, гордость, когда спас капитана от волка, самоуверенность, после победы над синим минотавром вдвое больше его. Где-то между всем этим и лежал ответ. Он был до боли простым, но таким сложным в поиске.
Маркус хоть и та еще мразь, но его слова тоже крепко отложились в голове. Драться не для того чтобы не быть трусом, а сражаться чтобы победить.
Что же заставляет Дарио, хмельного капитана, плыть невесть куда, рисковать жизнями других людей, ради нескольких мешков породы. А Норт разве лучше? Дарио помнится говорил, что он ушел на покой. Так зачем ему, старому однорукому оружейнику, сдалось это все? Вряд ли он рискует жизнью по доброте душевной. Да и деньги его не интересуют, ведь он сам говорил, что когда то имел собственное поместье. С Эдом проще, вроде бы. Он молодой здоровяк, чего бы и не повеселится. Постой, повеселится? Не может же быть все так просто.
Трей сидел еще долго, размышляя и прикидывая. И словно удар молнии пришло осознание. Это ведь так просто и так сложно одновременно. Кто бы мог подумать? Это ведь желание жить, ничто иное. Желание жить по-настоящему. Страх смерти отлично помогает распробовать вкус жизни. Рисковать, пытаться, бороться, разве это не прекрасно? Сидя в своей уютной темной конуре, которую ты сам вокруг себя возвел, невозможно стать человеком, которым восхищаются, которым гордятся. Таким людям не завидуют, про них не сочиняют песни, что потом будут разнесены бардами по свету. На них с вожделением не смотрят дамы, что в сердцах готовы глотки друг другу перегрызть за этого красавца мужчину. Такие люди не живут, лишь влочат свой век. Трей никогда таким не станет. А уже ли не стал?
Вызов самому себе, берет тебя и несет куда сильнее, чем любое обещание, клятва и еще что. Трей вскочил. В его белых глазах горел огонь, тот самый огонь азарта и желания перестать быть котенком, перестать быть никем. Он обнажил меч, крепко взяв его в твердую ладонь.
- А я говорил, что вернусь, пещера,- подумал он.
- Хэй, есть тут кто? Ублюдки рогатые я вас жду,- крикнул он так громко, что эхо загудело в голове.
Даже удивительно, что столь приветливая пещера поскупилась устроить встречу с минотаврами.
- Плевать, сам вас найду,- продолжал он задорно кричать, и побежал, оставляя следы прочно наступающих ног на песке. Пещера все же не подвела и дала шанс на рандеву со своим обитателем. Такого разочарования Трей никак не ожидал. На полу лежал круглый слизняк, чуть больше наручного щита. Он ткнул в него мечом и слизень тут же испарился, оставив после себя переливающийся драйс, размером с ноготь мизинца. Трей чуть меч не выронил от расстройства. Ладно, не все же коров двуногих валить.
Бойцовский запал никуда не пропал и он побежал дальше искать острых ощущений. Пробегав около получаса, то и дело, филигранными взмахами меча рассекая и тыкая во всякую нечисть вроде слизи, огромных крыс, летучих мышей, он окончательно успокоился.
- Да пошла ты, пещера. Значит когда я хочу, ты мне слизней, а когда я при смерти, то держи тебе бычка. К черту!,- хотел было приуныть Трей, но тут же воспрянул духом, увидев вход на винтовую лестницу, ведущую вниз. Сообразив, что к чему, сразу же решил проверить. Активировал контаст и посмотрел, что находится на первом уровне Лабиринта Фантазии, и кстати, только отсюда возможно вернуться назад, в Империю. До возращения через амулет еще добрых четыре часа, а меч так и просит обагрить его.
Он бегом спустился по длинной лестнице, собирая невысокими каблуками ступеньки. В целом все вокруг не сильно отличалось: лишь коридоры поуже, света поменьше, холоднее, страшнее.
- Если это излюбленное место всех искателей, бойцов, охотников за наживой и за смертью, почему тут так безлюдно?,- размышлял Трей шагая по проваливающемуся песку.
В один миг, из тени очередного кристалла, прямо в лицо ему бросился небольшой волк. Голова волка была куда обычнее, чем его двухголового собрата. Никакого дыма из пасти, черной шерсти. Обыкновенный, с серой шерстью, только глаза залиты тьмой. Спокойным и уверенным движением волк был проткнут насквозь. Кристаллик после его смерти оказался побольше - с фалангу женского пальца, ну или маленький орешек, кому как больше нравится.
- Теперь неудивительно, почему глава так распереживался узнав, что я убил синего минотавра, с него-то драйс размером с хорошее яблоко был.