Виктор вздыхает. Поднимает простыню и укутывает Лилю, прикрывая ее обнаженное тело. Оборачивается.
— И тебе доброе утро, Нарышкина. — говорит он: — так ты тут живешь?
Глава 5
Глава 6
Совет Мудриц 8-го «А» класса.
— Слушайте, слушайте, слушайте. Настоящим объявляется сбор Совета Мудриц нашего класса! — говорит Оксана Терехова: — преклоните головы перед жезлом Всезнания!
— Ксюха, помолчи. — говорит Инна Коломиец: — и убери эту палку уже. Что за манера палки какие-то на улице подбирать.
— Это жезл Всезнания. Атрибуты и ритуалы являются важной частью традиций. Вот почему судьи в мантиях, а военные в форме. — говорит Терехова: — отдай Жезл, сломаешь же!
— Девочки, девочки, давайте не будем ссориться. — говорит Яна Баринова и осторожно забирает Жезл Всезнания из рук у Инны: — на вот Ксюша, забирай свою ветку, только не ругайтесь.
— Это не ветка. — Оксана забирает палку и гордо поднимает ее в воздух: — это Жезл. Недооцениваете вы силу магии. И вообще, это я вас отвлечь хотела и пошутить, а то больно уж лицо у Лизы… странное.
— В самом деле. — говорит Яна и поворачивается к Лизе Нарышкиной: — что случилось-то? С самого начала сидишь как будто тебя пыльным мешком из-за угла по голове огрели. Заболела?
— Да нет. — неохотно говорит Лиза Нарышкина и подпирает голову кулаком. Вздыхает. Смотрит по сторонам. В летнем кафе, что в самом дальнем углу парка — не так уж и много посетителей. Наверное потому, что все чем может похвастаться детское кафе — это томатный и яблочный сок в больших стеклянных конусах рядом с кассой и засохшими песочными пирожными. А еще рановато, всего десять часов утра, после обеда тут обязательно появятся семейные парочки с детьми с желанием «культурно отдохнуть» в парке и по дороге забредшие в «Артемона», кафе с синей вывеской, на которой неумелой рукой нарисован пудель. Но для того, чтобы пошептаться о своих, девичьих секретиках с подругами — самое место. Деревья вокруг кафе дают тень, здесь не жарко, царит тишина и прохлада… вот только…
И Лиза Нарышкина снова вздыхает. Она сама предложила встретиться утром в воскресенье, с тем чтобы в парке погулять, а потом может в кино на дневной сеанс сходить, там как раз снова идет «Винниту — сын Инчу-Чуна», там Гойко Митич с полуголым торсом ходит. Инна в него даже влюбилась немного в прошлом году, когда Борисенко еще к ним в класс не перевели. Но сейчас…
— А я нашу Мэри Поппинс видела вчера. — говорит Терехова, поняв, что Лиза не собирается говорить о своих проблемах: — она с каким-то армянином под ручку гуляла. Получается, что Попович от нее отлуп получил?
— Ну ты сама сравни, где Попович и где Альбина. — Инна Коломиец пододвигает к себе стакан с лимонадом: — у них же разные весовые категории, если спортивными категориями говорить. Альбина — столичная штучка, у нее все всегда на месте, а Виктор Борисович может в школу в мятых трениках прийти запросто.
— Ну и что? — отвечает Терехова: — зато вот ты на Гойко Митича полгода молилась, даже вырезки у тебя из журнала «Иностранное Кино» на стене висели. А у Виктора Борисовича видала какой торс? Да он этого Гойко Митича в бараний рог скрутит если захочет! Я тот раз видела, как он футболку снял, а у него там — на животе кубики, представляете⁈
— И где ты видела Поповича с голым торсом? — интересуется Инна: — подглядывала в мужской раздевалке? Ну ты даешь, Терехова, ты же готовая извращенка!
— Не подглядывала я! Так, чуть-чуть, одним глазком, ну любопытно же! — защищается Оксана: — я хотела на мальчиков наших взглянуть, но там пока смотреть не на что. А Виктор Борисович — ого! Его в фильмах индийских про драки можно снимать!
— Ой да чего ты понимаешь, Ксюха! — перебивает ее Инна: — кому нужен задрипанный учитель физкультуры в городе N-ске.
— Как там — городок N ничем не примечателен. — кивает Яна: — а мне Виктор Борисович нравится. Он умный… неожиданно. Обычно физкультурники не очень умные, а он умный. И внимательный. Правда он меня смущает иногда, когда смотрит пристально… как будто сквозь тебя смотрит…
— Он так только на тебя смотрит. — оповещает ее Инна: — точно, наверное, ты ему погибщую возлюбленную напоминаешь. Или все же у него с твоей мамой был роман. Ты у мамы спрашивала?
— Инна! Ты чего такого говоришь⁈ Как я, по-твоему, буду это у мамы спрашивать⁈ Кроме того, я своего папу знаю! Они, конечно, развелись, но я же все равно его помню. И вообще, хватит про Виктора Борисовича, а то он скоро мне снится начнет. — сердится Яна: — давайте лучше поговорим… о чем-нибудь другом.
— Например о том, почему Лиза нос повесила. — подхватывает Инна и обнимает Лизу за плечи: — ну же, подруга, все пучком, выше голову. Этот твой Витька даром Альбине не сдался, видишь же. Да кому он вообще кроме тебя нужен и…