— Ээ… нет! — Батор закрывает ладонью стакан алкоголика Женечки: — пока не объяснишь все путем — никакого алкоголя, алкоголик!
— Это тавтология. — замечает Виктор: — никакого алкоголя алкоголику. Грустно. А у меня вот вопрос, Женечка. И Гоги Барамович тоже. Вот скажите… теоретически — чего ей от меня нужно, а? Я же вижу, что мы с этой Альбиной ну не пара никак. И она это понимает. И в тот раз меня отшила уже. Ладно в классе — испугалась что этот Негатив на ней блузку порвал, вот и прибежала, но потом-то чего?
— Негатив к ней приставал значит? А ты у нас — рыцарь Айвенго значит? Мало ты ему прописал…
— Да не я один. Альбина тоже успела его пару раз пнуть. И Оксана Терехова. Вот от кого не ожидал, вроде худая, а с боевым духом девчонка. — кивает Виктор: — но не об этом речь. Вон у Батора тоже кризис. А все, потому что ему Светки мало. А Светка такая… мне бы хватило. Всем бы хватило, а он как тот медведь в зоопарке, что на бегемота пырится. Хлебалом бы таким медку хапануть…
— Товарищи трудящиеся. — к ним подсаживается сосед, который уже закончил партию в шахматы за соседним столом, он достает свой крученный, разноцветный мундштук из оргстекла: — доброго вечера. О чем речь?
— У вас стакан есть, Леопольд Велемирович? — задает вопрос Гоги: — а то у нас тары свободной нет.
— Таки разве ж это проблема, уважаемый Гоги Барамович: — разводит руками Леопольд Велемирович: — в столь уважаемом обществе? Я вообще человек непьющий, но видит бог, не пьем, а лечимся. Секунду. — он раскладывает на столе шахматную доску и достает пластиковую фигурку ладьи. Переворачивает ее и демонстрирует что фигурка — полая. Ставит ее на стол и пододвигает к Гоги. Тот уважительно качает головой.
— Все-таки до чего интересно с вашим поколением, Леопольд Велемирович. — говорит он: — у вас всегда все схвачено.
— Вы меня с мысли не сбивайте. — поднимает палец Виктор: — давайте этого типа осуждать. Светки ему мало, Маринку ему подавай. Ты чего, Батор, совсем⁈ Видел какая Светка замечательная? Она, между прочим, в политехе учится и на стройке работает. А ты — водила, прости господи. Она вот институт свой закончит и инженером будет, у нее зарплата твоей в два раза больше будет, а такими как ты она будет командовать на производстве. У нее и амбиции есть и характер. А ты? Если и растешь, то только вширь, пузо вон отращиваешь, животновод… — он тычет его пальцем в живот и Батор — отодвигается.
— Да знаю я! — говорит он: — знаю я что она классная! Сам все видел ночью… какие у нее эти… — он описывает руками в воздухе полукружья: — амбиции. Упругие и две штуки сразу. Но у Маринки тоже амбиции есть! Мы пока со Светкой в их комнате… там на спинке стула бюстгальтер висел, розовый такой и по размеру понятно, что не Светкин, Светка он высокая и стройная, а Маринка — ниже ростом, но… — он снова описывает полукружья, на этот раз побольше: — вот такие! Колоссальные сиськи! Как представлю, что за богатство в этом лифчике прячется…
— Всех баб не перетрахаешь, мой друг Горацио. — замечает Виктор: — все это тщета и суета сует, Батор.
— Всех не перетрахаешь. — соглашается с ним Батор: — но уж попытаться-то можно? И потом — кто бы говорил⁈ Сколько у тебя баб у самого? У нас с Гоги Барамовичем уже национальный вид спорта — всех твоих женщин считать! Я лично уже дюжину насчитал! А у меня одна! Была…
— Sic transit gloria mundi… — вздыхает Виктор: — и так проходит слава земная… наслаждайся тем, что у тебя есть, а не гонись за призрачным успехом.
— Так у меня теперь и нет ничего. — грустит Батор: — видал фингал? Это ж она со всей души мне зарядила…
— На самом деле это хороший признак. — говорит Гоги, наливая всем вина: — была бы она к тебе равнодушна — ударила бы не так сильно. А тут… даже кулак довернула… явно неравнодушна к тебе.
— Ты ему дурные идеи в голову не вкладывай. — предупреждает Виктор: — он же все понимает на свой лад. Пусть погрустит немного, а уж потом мириться идет, а то…
— Гоги Барамович! — сияет Батор: — так что ты говоришь⁈ Значит она ко мне — неравнодушна⁈ Я сейчас же пойду к ней и…
— В этот раз я тебя точно перекрещу…
Глава 17