Вина кометы брызнул ток;
Пред ним roast-beef окровавленный,
И трюфели, роскошь юных лет,
Французской кухни лучший цвет.
И Страсбурга пирог нетленный.
Меж сыром лимбургским живым
И ананасом золотым…'. — нараспев продекламировал он стихи классика русской литературы. И взял коричневый поднос из бакелита.
— Жрите что дают, — коротко ответствовала повариха, на ее лице не дрогнул ни единый мускул.
— Вы немногословны сегодня, Мария Владимировна. — покачал головой он, принимая свою тарелку с борщом и ставя ее на поднос: — и… котлетку с пюре. Спасибо. Можно взять два компота? Спасибо. —
— … хм. — ответила ему повариха, с размаху шлепнув черпаком с картофельным пюре по тарелке. Положила туда же темно-серую котлету и протянула ему.
— Что же. С вами как всегда приятно поговорить. — сказал он и не стал далее испытывать свою судьбу со Сциллой и Харибдой советского общепита в одном лице. Попросту подхватил свой поднос, положил на него еще три граненных стакана с компотом и поспешил за свой столик, стараясь идти ровно, чтобы не расплескать борщ. Вкус компота в советской столовой — это вкус, который объединяет миллионы людей. Вкус детства. Вкус юности.
Сев на место он сперва осмотрелся по сторонам. Его подопечные были заняты едой, как и положено детям, которые набегались на улице, пиная мяч или играя в бадминтон и волейбол.
— Виктор Борисович! — к его столику протиснулась девушка с резкими, сухими чертами лица с длинными черными волосами и в очках, она была в вельветовом пиджаке поверх белой блузке: — я с вами сяду, ладно?
— Конечно. — кивает он и чуть пододвигается, но она ставит свой поднос на стол и садится напротив.
— Виктор Борисович. Вы почему не сдали взнос на помощь трудящимся Кубы? С вас пятьдесят копеек. И, кстати, можно сразу и ежемесячный взнос заплатить в комсомольскую ячейку. — с места в карьер несется девушка, пододвигая к себе тарелку с супом: — а то мне потом достанется. Скажут, ты же председатель школьной комсомольской ячейки, почему у тебя такой беспорядок во взносах. А мне и ответить нечего.
— Сдам. — говорит он: — обязательно сдам. Как не помочь голодающим в Африке.
— Это на помощь трудящимся Кубы!
— Точно. Трудящимся Кубы. Но пасаран, как говорится. — ответил он, нацеливаясь алюминиевой ложкой на единственное белое пятно в борще — небольшой островок сметаны. Совсем маленький.
— Всем сердцем поддерживаю бескомпромиссную борьбу трудящихся Кубы с воинственным империализмом Соединенных Штатов Америки и капиталистической системой. Конечно, нужно поддержать трудящихся Кубы, они там сахарный тростник на голодный желудок рубят, а мы тут борщом наслаждаемся. С котлеткой. А ведь они — это форпост социализма в мягком подбрюшье Америки. А давайте рванем туда вместе, Маргарита Артуровна?
— Вам лишь бы шуточки шутить. — обижается девушка: — а вы знаете, что буржуазные слои Америки ввели экономическую морскую блокаду Острова Свободы, чтобы задушить экономику молодой социалистической страны? Вот то-то же! Сдавайте взносы. И прекратите ко мне по имени-отчеству уже обращаться! Как будто мне сто лет исполнилось.
— Ваша страсть просто неподражаема. Вашему будущему мужу очень повезет. Уже сейчас ему завидую. Но как же мне к вам обращаться? Риточка? Слишком фамильярно, не находите? Маргарита? Суховато и официально. Может… — в этот момент в школьную столовую стали входить старшеклассники Альбины Николаевны и сердце Виктора — пропустило удар.
Ее он узнал сразу же, как только она вошла и растерянно оглянулась по сторонам. Этот взгляд, это движение рукой, когда она — машинально подняла руку, заправляя за ухо выбившийся локон, ее неловкая улыбка…
— Этого не может быть… — прошептал он, чувствуя, как пересохло во рту.
— И я так считаю. — говорит девушка рядом: — давайте вы меня просто Рита будете звать, а я вас — просто Виктор. Идет?
— Да-да, конечно… — машинально отвечает он, провожая взглядом девочку-подростка в больших очках и с двумя заплетенными косичками. Девочка проходит вместе с остальными старшеклассниками, скромно садится за самый дальний столик. Одна. Смущенно осматривается по сторонам. Он — сглатывает. Неужели и правда — она? Нет, быть не может. Она же не училась в Колокамске. Или училась? Сейчас и не вспомнишь… но нужно узнать!