Мальчик на цыпочках вернулся в пекарню и осторожно собрал осколки. Впрочем, его дед был глух, и не проснулся бы, даже если бы обрушилась полка с горшками. Забавно осознавать, что дед Николас тоже внук Минакомори, хотя и был он вдвое младше чудотворицы, сохранился он вдвое хуже. В свои шестьдесят с небольшим он не только почти не слышал, но уже и почти не ходил, тем не менее считался достаточно бодрым старичком: эльсцы редко доживали до пятидесяти.
Днём Исидор отлупил мальчика за разбитое окно. Он уже знал, что мальчик пробуждён, но что он мог сделать, ведь на защите ребёнка всегда стояла Минакомори. А потом её не стало…
Глава 6. Смерть Минакомори
Минакомори всегда бежала от зимы, повинуясь укладу предков, она уходила до самого Арлара, где знойные ветра пустыни отражают морозные вихри запада. И не было во всём Эльсе никого добрее и щедрее. Из своих походов она всегда приносила гостинцы для белокурого семейства. И были среди них фигурки из восточных цитаделей, хитрые поделки из гномьих твердынь, и даже заморские пряности, когда-то прославившие блюда Николаса. Но тайный враг уже годами таил злобу на неё. Кому же могла навредить старушка, которую никто и в глаза не видел? Её врагом оказался человек, чьё призвание спасать и исцелять, чей смысл жизни напутствовать беспечных крестьян к добру, свету и гигиене, целитель Фирион. Каждый год путешественница была чёрной кляксой на его безупречном докладе. По весне он представал перед лордом, сообщая о тех, кто не перенёс морозы. В иерархии Эльса целитель следовал сразу за лордом, столь почётный ранг накладывал и многочисленные обязанности. Истинной угрозой Эльса были отнюдь не варвары, только чума и голод могли опустошить столицу и поставить белое королевство на колени. Давным-давно синладские мудрецы предложили решение, настолько простое и гениальное, что оно не только навсегда закрепилось в королевстве, но и привело его к процветанию. Оно вам понравится, дело в том, что в Эльсе не платили целителям за то, чтобы они лечили людей. Если больных было слишком много, целителя могли даже изгнать с позором. А платили им за то, чтобы больных не было вовсе. Поэтому всю свою жизнь врачеватели посвящали борьбе с причиной хворей, а не следствием. Они ходили по усадьбам, и властью, данной королём, заставляли крестьян мыться, кипятить воду и вычёсывать вшей.
В Эльсе было два типа смертей: по воле Бога, и по попустительству целителя. Если бы славная старушка скончалась дома, на постели, как и следует благонравной женщине, это не навлекло бы тени на светлое имя Фириона: сто двадцать лет – приличный срок. Но из года в год она продолжала уходить перед холодами, а это значило, что целитель не уберёг её душу и тело и должен был записывать, как пропавшую без вести. Каждый год местный владыка хохотал над своим приближенным, но числа были неумолимы, и Фирион лишался приличной части крупного жалования. Если обычный крестьянин умирал единожды, чему всегда можно было найти оправдания, то на бумаге Минакомори «умирала» регулярно, из года в год, приводя в бешенство искусного врачевателя. Он умалял инквизиторов заняться ею, но она была кантаркой, её почитали как святую, были вынуждены – кто же осмелится встать на пути у самой могучей ведьмы в мире? Он мечтал отравить её ядом, но она так редко бывала дома, да и питалась только сушёными ягодами и родниковой водой. И тогда он смог отравить её словом.