Закрыв глаза, он начал осматривать окрестности при помощи ясновидения, в последней попытке обнаружить хоть какое-то убежище. Высоко на уступе он увидел очертания своего рюкзака. Необходимо было как можно скорее достать и просушить его… И вдруг юношу посетило ещё одно видение. Он увидел Белизну, он видел себя со стороны и метель, свирепо бушующую вокруг.
Белый цвет тумана и снега рассыпался на сверкающие и искрящиеся всеми оттенками радуги части. Ему открылась истина оптики, что белый свет содержит в себе все другие. И внезапно к нему пришло прозрение. Он осознал, что Белизна может воссиять истинной чистотой, только если объединить в ней все цвета. А если их все изгнать, то останется лишь чернота. Он понял, что если Белый Орден продолжит истреблять части Белого королевства, то останется лишь тьма. Ах, как же это прекрасно, что на пороге смерти его посетила такая глубокая мысль.
Раймонд знал, что зимой, замерзая, человек сворачивается клубочком и засыпает. Но он и предположить не мог, что такая участь может ждать его летом. Последние силы покидали его, а разноцветные снежинки кружились и взмывали в высь, к небесам, словно затухающие искры от костра. Перед глазами у него стало темнеть, и он подумал, что умирает.
Глава 16. Солнечный монах
Очнулся мальчик от того, что кто-то его упорно тряс. Он с трудом открыл глаза, яркие краски видения угасли, и небо окрасилось в багровые тона заката. Прямо над его головой располагалась морда козла. Могло показаться, что это горное животное спустилось с вершин, если бы не его слова, произнесённые вежливым, хотя и скрипучим голосом:
– Желаешь ли ты спасения души или тела?
– Желательно и того, и другого, – простонал мальчик.
Козёл оказался прямоходящим, и на нём была оранжевая ряса солнечных монахов. Он достаточно ловко взвалил юношу себе на спину и куда-то понёс. Недалеко от них находилось очередное убежище паломников, устроенное в небольшой пещере. Юноша рассматривал эту скалу с помощью ясновидения, но так и не заметил узкого входа.
Внутри пещеры были аккуратно разложены скромные вещи монаха. Тлел небольшой костёр, и вокруг царило приятное тепло. Когда монах опустил путешественника на землю, Рэй увидел, что его спаситель преобразился, приняв полностью человеческий облик. Он напоил юношу тёплым отваром из одуванчиков и предложил ему горсть медовых леденцов.
Согревшись и отведав скромные угощения, Раймонд почувствовал прилив сил. Хотя он дошёл до крайности, доведя себя до обморока от истощения, но его страх перед лицом смерит был слегка преувеличен. Температура не опускалась слишком низко, и если бы он не растратил силы на пирокинез, то смог бы пережить эту сырую метель без потерь. На его боку красовался огромный синяк, а небольшие ожоги змеились вдоль его рук и груди.
– Тебя спас Имрок! – без всякого сомнения заявил монах.
– Это весьма мило с его стороны, но мне почудилось, что это вы только что спасли меня, – вежливо отметил Раймонд.
– Разве ты не увидел знамение? Вокруг тебя пылали огни северного сияния!
– Я думал его видно только в Белых горах и Лантаре, – усомнился мальчик.
– Сам бог указал мне на тебя. Света было столько, что я решил, что с небес спустился Кантарос Имил. Свет был таким ярким, что я увидел его даже здесь, в пещере. Без этого знамения, я бы тебя не нашёл.
Раймонд был озадачен, он не ожидал, что его видение оказалось видимым для других. Дело в том, что пробуждённые не властны над светом, фотокинез доступен только чудотворцам. Тот факт, что мальчику удалось породить сияние, мог означать только одно. Раймонд понял, что испытал трансцендентность – состояние полу-пробуждения, или пробуждение 1.5. В случаях, когда жизнь висит на волоске, пробуждённые могут временно применять чудеса, почти достигая уровня чудотворцев. Трансцендентность никогда не приводит ко второму пробуждению, но опасности для жизни часто приводят к смерти, поэтому экспериментаторы быстро заканчивались.
Трансцендентное состояние проявляется слишком редко, чтобы серьёзно полагаться на него, но в итоге именно оно спасло жизнь Раймонду. Мальчик решил, что будет невежливым хвастаться этим перед монахом, посвятившим всю свою жизнь поиску второго пробуждения. Пусть же он верит, что это знамение свыше, солнцепоклонники это очень любят.
Когда мальчик согрелся и слегка восстановил силы, они разговорились. Отвечая на вопросы монаха, он признался, что держит путь в Балтар. Инквизиция не интересовалась балтарцами, поэтому и им не было никакого дела до ужасов, творившихся в Эльсе. Монаха звали Аскольд, он не следовал обычному паломничеству вокруг Эльса, а направлялся в Алькарим, святилище в Белых горах. Там он планировал провести несколько лет в молитве, в поисках второго пробуждения.