Днём он продолжал свой путь, природа вокруг постепенно преображалась. Вместо величественных сосен и грациозных берёз вдоль дороги попадались только кустарники и суккуленты. Издали на него безмолвно взирали снежные барсы. Эти великолепные звери не приближались к тропе, ведь они знали, что все паломники прекрасно владеют Плетью Духа. То тут, то там, притаившись среди камней, росли эдельвейсы. Эти удивительные цветы, символы высокогорья, словно звёзды украшали скалы. Среди звёзд можно было отыскать и своего рода луну — гигантский снежный лотос, величественно возвышавшийся среди горных круч.
Горный воздух тут был насыщен свежестью и холодом, он казался пронзительно-ясным, словно прозрачное стекло. Каждый вдох наполнял грудь чистотой и мощью, ощущение было такое, словно пьёшь холодную горную воду. Благодаря этому воздуху, даже при тяжёлой усталости, Раймонд чувствовал непреходящее ощущение живости и ясности ума.
Таким образом, Раймонд без приключений за несколько дней осилил путь паломников по утёсам и кручам гор Серебряного Рассвета. Спускаясь по тропе, он встречал путевые знаки паломников – внушительные груды камней, тщательно сложенные предыдущими странниками. Эти столпы камней были его единственными собеседниками, подтверждающими, что он идёт верной дорогой.
Снег и туман оказались не единственным воплощением Белизны в этих краях: белым был ещё и пух. Подножия горных гигантов были увенчаны колоннадами тополей, извергающими потоки белоснежного пуха, который словно пушистое одеяло покрывал все вокруг. Если культивация хлопка была навязана Синладом, то тополиный пух был естественной нитью в великом полотне Белизны.
Мальчик бросал искры в облака пуха. Мощные белые массы стремительно вспыхивали и так же быстро исчезали. Возможно, это содержало в себе какой-то глубокий смысл, но мальчик был слишком измучен, чтобы вдаваться в размышления.
Внезапно, сквозь пелену пуха, кружащегося в воздухе, он заметил контуры хижины. Он с радостью двинулся к ней, уже не задумываясь, что в ней кто-то может жить. Ему просто очень хотелось кого-то встретить.
И ещё что-то привлекло его взор: на самом краю горизонта мелькнула дозорная башня. Башня была настолько далека, что не казалась реальной угрозой. Его глаза засветились, а грудь наполнилась победоносным ликованием: он наконец-то достиг границы Эльса.