Мы стремительно шли на дно, когда я выбросил меч и, задыхаясь от нехватки воздуха, достал свой новенький обрез. У меня был план, и я очень надеялся, что он сработает. Морош трепал его со стороны морды, что давало мне время. Я вставил обрез в дыру, проделанную мечом, и приготовил заклинание Молнии. Выстрел и Молния сработали одновременно, но эффект оказался недостаточным; второй выстрел и Стена огня сработали гораздо эффективнее, Все тело моба осветилось красноватым светом, его разорвало в нескольких местах, морская вода быстро стала окрашиваться какой-то темной дрянью, похожей на чернила. Я приказал Морошу тащить его за щупальце наверх и пошел на всплытие: воздуха уже катастрофически не хватало. Туша была слишком гигантской, один Морош, даже с помощью Огонька, не справился. Пришлось Нибиру принять форму гигантского дракона и помочь им вытащить гада на берег.
Я сидел на берегу, выслушивая отчеты о потерях. Тридцать пять человек, то есть пятнадцать дроу и двадцать тауренов не удалось спасти. Тридцать пять, мать его… Что же я натворил, и что нас ждет впереди? Зачем я веду всех этих разумных на смерть, ради чего?! Чтобы Таня уехала домой? Дак я вроде этого и не хочу. Чтобы вернуть земли? Да мне лично эта земля ни к чему. Нас не оставят в покое на нашем острове? Да кто сказал?
— Перестань рефлексировать и корить себя, — услышал я внутри голос Нибиру. — Без воссоединения земель мы никогда не узнаем, кто мы и что тут делаем, а враги будут делать еще более искусных монстров, и эти осьминоги могут оказаться просто цветочками.
Я тряхнул головой, отгоняя наваждение.
— Ты прав, учитель, что-то я немного расклеился.
Немного погодя Нибиру распорол тело монстра и, оглядев какие-то странные сизые пленки, которые пронизывали все внутренности монстра, заключил:
— Искусственный разум, сплав реального тела, гигантизм на основе гипермутации и еще раз искусственный разум, биоробот. Практически наш моб не цифровой, а на основе реальных тел с примесью чужих технологий. Однако таких больших я еще не видел. Тебе повезло, что струя Огня попала в глотку, иначе он бы нас тут всех сожрал и не поморщился.
Народ перешептывался, толпился возле тела моба, Танюха прижалась ко мне — похоже, эта гадина сильно ее напугала. Джинджер стояла с краю, из-за спины Дагора посматривала на меня и Нибиру. Впечатлений масса — победа и гибель разумных, потеря пушки и самого большого корабля.
— Гарнизон, привести все дела в порядок! Кому нужен отдых — один час на восстановление. Через час разведгруппа выходит в поход.
И мы с Танюхой побрели к бунгало.
— Смотри, Тань, какое нам гнездышко Дагор с парнями отгрохали! Будем сюда в отпуск прилетать, погода — просто прелесть. Море, пляж. У Костяна и Лорди бунгало дальше по пляжу. Костры на песке, барбекю. Как тебе идея?
— Мне нравится. Только жарить сам будешь, на костре не умею.
— Да не вопрос, милая, зажарю так, что пальчики оближешь. А сейчас давай поваляемся немного, устал я что-то.
* * *
Через час наша группа, простившись со всеми, шагнула в портал и вышла на гребне горы, где мы нашли вчера старое костровище, — это место мне было вспомнить проще всего. Эх, Танюха, Танюха, жаль, что тебя с нами нет.
Построились, двинулись на северо-восток. Временами приходилось останавливаться и отбиваться от крупных зверюг и рептилий. Самыми опасными оказались гигантские анаконды, очень быстрые, способные заглотить целиком даже таурена в доспехах, пару раз еле успели отбить уже проглоченного союзника, буквально вспарывая брюхо и доставая задыхающихся дроу. Появились раненые. Через три часа пришлось сделать остановку и провести ротацию: поменять десять бойцов с теми, кто остался на берегу.
Там, в бухте, тоже не обошлось без потерь. Лес зачищали, но это оказалось не так просто. Морош следовал за мной, что создавало много шума, зато он на раз-два справлялся с мелкими мобами и здорово помогал с крупными. Не знаю, что бы мы делали без него.
— Джин, как ты тут ходила одна, как тебя не сожрали?
— Мы идем слишком шумно, я же двигаюсь как тень, меня очень трудно обнаружить. И потом, я очень быстрая. Достаточно скрыться за несколькими деревьями, и монстр теряет к тебе интерес. Я же говорю, я здесь выросла — это мой лес.