А во-вторых, без серьезной поддержки такой проект не осуществить. Силы те, о которых толкую (а «о коих реку» смотрелось бы антуражнее, неожиданно подумалось Коле), соединились с заграничными неприятелями. Те-то как раз хотят Россию ослабить для усиления своего геополитического влияния. Ну, вот и нашли два сапога друг друга. Заграничные оппоненты, стало быть, нашим, отечественным, тёмным силам деньги дают, да и так помогают.
Дедушка замолчал и уставился на Колю с испытующим лукавством.
– Вот так, стоит из страны на пару лет уехать, так у вас сразу беспорядок начинается, – посетовал Коля.
– Ну да не корите себя, молодой человек, – дедушка поддержал шутку. – Вряд ли уж на вас страна держалась. Ну как, увлекла вас история?
– Увлекла, – Коля кивнул. – Продолжайте, любопытно.
Да какое там любопытно! Стало страшно.
Пинк как будто не заметил иронии и продолжил:
– Вам, наверное, и о персоналиях интересно будет? Так я вам расскажу. В религиозным экстремизме повинен священник Стенька. Это он многих ложною верой совращает. Убедителен, шельмец. Вы потом записи-то посмотрите. Сами-то, надеемся, не увлечётесь ересью? Однако ближайших соратников он привлекает деньгами. Но он здесь второй. А первый в нашем списке – Игнат Рафаэлевич Ходырев. Предприниматель. Богатейший человек. Он-то и Стеньку к деятельности непотребной привлёк, но тот нынче самостоятельною фигурой стал, ну или, скорее, длина поводка весьма и весьма возросла.
Весь этот и следующий день Коля отсматривал ролики. Новостные выпуски, любительские съемки. Трагедия на Камчатке и комментарий Пинка о фокусировании внимания обывателя на генерале Федоренко. Неожиданный коммерческий взлёт «Лепестков и бутонов», принадлежащих жене генерала. Проповеди Стеньки. Одна, другая, третья – и бах! – встреча с митрополитом! Отставка Калинкина. Эмиграция Калинкина, Филатова и Дворянской в Лондон. Зарождающиеся боевые отряды, зарождающийся террор. Убийство в Тимофеевке и бессилие полиции. И ещё террор. Журналистские расследования, оканчивающиеся ничем… И смерть журналистки… её звали Оля… она была Колиной внучкой. И её муж. И Василиса, потерявшая дочь! И маленький Алёша, оставшийся без родителей! И всё красочно, объемно, реалистично! Могила Бриза. Могила Милены. Могила Оли и её мужа. Вот тебе, Коля! Добро пожаловать домой!
Он уже не замечал звёзд, космоса вокруг, не смотрел на Солнце, которое с каждым часом становилось всё ближе. Мир не сжался и не посерел, его мир просто исчез. Осталось лишь несколько мерцающих точек, ради которых имело смысл возвращаться.
Наверное, и стоит жить и бороться дальше ради мерцающих по жизни точек. Да нет. Жизнь вообще стоит того, чтобы бороться! Сама жизнь! Как тогда, в бушующем океане из воды, аммиака и метана. Просто – форсаж, а дальше будь, что будет, пока на экране радара остаётся хотя бы одна яркая точка. И даже если не останется ни одной.
Когда через сутки изображение Пинка появилось в центре жилого отсека, Коля молча плавал в невесомости, стукаясь о стены.
– Добрый день, Михей Фирсович, – Коля поздоровался первым, облетая как будто твёрдо стоящую на полу фигуру.
– Доброе утро, Николай Алексеевич, – Пинк был предельно серьёзным. – Всё посмотрели?
– Тенденциозная подборочка, – Коля зло усмехнулся. – Дайте угадаю. Вы подпольная неправительственная организация? И ваша цель…
– Да, – Пинк кивнул, – мы подпольщики. Небольшая группа инициативных и, потенциально, деятельных граждан, которые стремятся воспрепятствовать скатыванию страны в пучину.
«А разве в пучину скатываются? В пропасть же…»
– Так вот, милейший Николай Алексеевич, если желаете к нам примкнуть, то милости просим. Вы бы очень нам пригодились.
– Да уж не сомневаюсь! Стали бы вы этот цирк с эвакуацией на «Молнии» устраивать просто так. Только я-то вам зачем? Явиться тут посланцем из начала века, стать знаменитым и в СМИ кампанию забабахать? Мол, вот как ваши деды и прадеды жили? Ну так хорош авторитет! Да ещё и отсылка к периоду времени уместная…