А блины были вкусные! Коля с самого утра ничего не ел, как-то не до того было, тяжкий выдался день – сначала просто волновался, потом убивать готовился, эвакуация, база «Дельты», разговоры всякие, про Василису сообщили, Алешу привезли. В общем, пообедать не успел. А тут блинчики только с плиты, икорка, курочка поджаренная.
– Пекиныч, – крикнул Коля вслед скрывшемуся в очередной раз на кухне повару, – а сосисок нет?
Пекиныч тут же возник в дверях, угрожающе помахивая сковородкой, и отрицательно покачал головой.
– Эх, – Коля откинулся на спинку стула, – знали бы вы, какие на Уране сосиски!
– Ну так расскажи, – спокойно проговорил профессор. – Времени-то у нас довольно. Хоть до утра.
Они говорили, перебивая друг друга, обо всём, потом вдруг замолкали, потом опять говорили. Коля разок выбежал покурить, а Пекиныч вышел с ним просто постоять. И опять разговоры, разговоры…
К десяти вечера плавно перешли к ужину.
– Над чем сейчас работаешь? – поинтересовался Коля, чтобы сменить темы, неизбежно вызывавшие неловкое молчание, иногда вздохи, а то и слёзы.
– Да, – профессор махнул рукой, – так, прикладными штучками всякими. Пора и отдохнуть от высокой науки. Вот Ли Сы искусственным интеллектом увлёкся. Куда прёшь, говорю, дурень! Ни черта ж не выйдет! А он ни в какую. Мол, выйдет, вот увидите.
– Искусственный интеллект… – Коля задумался. – Это… это ж… это типа… а зачем это?
Иннокентий Аристархович поднялся, прошёлся взад-вперёд.
– Юношей движет научный интерес, что, безусловно, похвально. Ни о прикладной, ни об этической стороне вопроса он не задумывается.
– Ну так, дедушка Кеша, это же опасно! Сколько фильмов было про, ну, там, восстание машин, терминаторы всякие и всё такое…
– Не бери в голову, Коля, – профессор опять уселся на стул и улыбнулся. – Ни черта у него не выйдет. Искусственный интеллект не-воз-мо-жен. Клонировать человека получается, но клонирование запрещено… пока. А чтобы вот так личность с нуля – нереально. Даже теоретически.
Коля немного напрягся, выпрямился.
– А почему клонирование запрещено?
– Как раз по этическим соображениям. Человек уникален. Каждый. Богом или природой, тут уж решай, что тебе ближе, человек создаётся в единственном экземпляре. Каждый индивидуален, неповторим. И общность наша состоит из таких уникумов. Оттого и в мире баланс. То одна сила побеждает, то другая, и лодка покачивается, но воду бортами не черпает. А разреши клонирование, и такая качка начнётся, что как бы вверх килем не оказаться! – Было видно, что рассуждает об оной теме профессор не впервые и с удовольствием. – Давай вот отметём клонирование лучшего в мире воина на стороне одной армии, этот пример и так очевидно свидетельствует об опасности нарушения баланса. Давай по-другому. Что была бы за жизнь, если бы состояла только из радости, без трудностей и переживаний? Если б душа не работала, а только умилялась?
Коля задумался.
– Ну, неправильно это было бы… – пробормотал он. Интуитивно он резон в рассуждениях профессора чувствовал, но вот так сходу сформулировать не мог.
– Да на поверхности ответ, Коля, – профессор вздохнул. – Общество эволюционирует, в этом природа человеческого общежития. Так заложено. Общество, как организм, растёт, развивается, только, в отличие от организма, ещё и самовоспроизводится, потому и существовать может теоретически вечно. А застой приведёт к деградации, в итоге – к исчезновению. Общество живо, когда в нём и хорошее, и плохое, и радость, и горе, и день, и ночь, и сумерки. Так вот представь, что двое мужчин любят одну женщину.
Коля представил. Легко.
– А теперь, – продолжал дедушка Кеша, – вообрази, что эту девушку клонировали, и каждому осталось по одной, и ещё одну можно в запас, ещё кому-нибудь, потому что женщина, судя по всему, хорошая.
Коля вообразил на секунду и ужаснулся.
– Ну что, всем счастье? – ехидно прищурился профессор. – Они там каждый порадуются друг за друга или ревновать будут? Или кто-то один? Представь, что вот таким образом мы всех осчастливили, весь мир…
– Да бред какой-то… – Коля встряхнулся, пытаясь привести мысли в порядок. Вот денёк-то!
– А ты бы, кстати, какую хотел в такой истории – настоящую или клон? Давай уж по-живому – какую тебе, а какую Дельфину?
Коля зажмурился, как будто от боли. Это действительно было по-живому. И боль была настоящая.