— Командир, у нас гость, — проскочивший в форточку ветерок принес тревожную весть от Эсеи.
— Холгер? — спросил Тьен, загородившись от Люка звуконепроницаемой стеной.
— Нет, — прилетел спустя минуту ответ. — Эйнар.
Этьен мысленно помянул всех демонов, о которых узнал в Итериане. Выходило, что он действительно почувствовал приход шеара, но не учел, что это может быть не венценосный родитель, а братец. Младшенький, чтоб его!
— Он идет к твоей подружке, — продолжала «радовать» сильфида. — Открыто. Что делать?
— Что угодно, но не пускай его.
— Поздно, — прошелестел занавесками сквозняк.
— Тогда убери его оттуда! Как хочешь! Я буду… — сам он мог оказаться в цветочном магазине уже через мгновение, но нельзя было оставлять мальчика. — Через пятнадцать минут.
К огромному сожалению Люка электростимуляцию пришлось отменить. Доктор Раймонд сказал, что у аппарата повреждена проводка, и обещал до завтра все исправить.
Уже на полпути к Софи, разогнав автомобиль до предела и чудом не став причиной двух… трех аварий, Тьен вспомнил, что так и не разбудил сиделку.
Мир как мир — ничего особенного.
Эйнар пришел к этому выводу, едва появился тут.
Тем не менее именно в этот ничем не примечательный мир его брат сбежал, как только представилась возможность. Это было странно. А Эйнар не любил странностей. Неразгаданных.
Возможно, разгадка скрывалась за дверью цветочного магазина. Подобный ответ казался слишком простым и неинтересным, но проверить стоило.
— Здравствуйте, — приветливо улыбнулась стоявшая за прилавком девушка.
Совершенно обыкновенная девушка — такая же, как ее мир.
— Здравствуйте, — ответил он.
Люди слабы и подвержены многим недугам, оттого у них принято при каждой встрече желать друг другу здоровья.
— Желаете купить цветы?
Эйнар открыл рот, но сказать ничего не успел: дверь распахнулась и в магазин влетела сильфида. На самом деле влетела, ее туфли не касались пола, но цветочница этого не заметила: люди порой осознанно не обращают внимания на то, что не соответствует их представлению о порядке вещей. Им так проще. И путешествующим по их мирам итерианцам — тоже.
Сильфида церемонно поклонилась. Для девушки за прилавком, обернувшейся на звон колокольчика, это выглядело так, словно посетительница зацепилась за что-то длинным платьем, чуть приподняла подол и посмотрела себе под ноги.
Шеар сдержано кивнул в ответ.
— Моепочтениешеарэйнар, — мало того, что дочь воздуха говорила на языке своего народа, непонятном и неслышном людям, так и делала это настолько быстро, что Эйнар с трудом разбирал слова. — Немоглибывывыйтисомной?
— Нет.
Сильфиду он узнал — одна из свиты Этьена. Значит, брат уже знает о его приходе и скоро появится, а Эйнар еще не успел ни в чем разобраться.
— Нет? — удивилась продавщица. — Вам не нужны цветы?
— Нужны, — успокоил он ее. — Самые лучшие.
— Привсеммоемуважении… — Воздушная приблизилась на шаг. — Ябудувынужденаприменитьсилу.
В больших серо-голубых глазах читалось такое отчаяние и, вместе с тем, такая решимость, что Эйнар невольно позавидовал брату. Вряд ли кто-нибудь из его собственной четверки осмелился бы бросить вызов другому шеару.
Но прощать подобную дерзость наследник не собирался.
— Самые лучшие цветы, — повторил он, выдерживая первый удар воздуха.
Била сильфида сильно, но аккуратно: мощная волна, ударившая его в плечо, ничего больше не зацепила, даже сквозняка не вызвала. Шеар легонько толкнул в ответ, будто рукой на воздушную указал, и добавил, обращаясь к цветочнице:
— Для этой ошеломительной красавицы.
Она, и правда, была довольно милой. И ошеломительно наглой, раз уж отважилась пойти против него.
«Положу их на твою могилу, если немедленно не уберешься отсюда», — пообещал он сильфиде.
— Детейвоздухахоронятвоблаках, — бросила она, растягивая рот в ответ на искреннюю улыбку продавщицы.
И тут же свила вокруг его шеи тугую петлю.
— Ваша невеста? — ненавязчиво полюбопытствовала девушка за прилавком.
Воздушная сдавленно охнула, возмутившись то ли подобным предположением, то ли тем, что он метнул в нее короткую молнию, распоровшую голубой шелк на ее плече.
— Нет… кх-х… — Эйнар с усилием разорвал путы.
Сильфида облегченно вздохнула… А облегчать ей жизнь не входило в его планы.
— Моя жена, — оскалился шеар злорадно и, прежде чем воздушная опомнилась от этого известия, послал ей картинку: он в кроваво-красном траурном одеянии стоит, довольно улыбаясь, рядом с памятным обелиском, какие сильфы возводят в честь ушедших сородичей.