А судя по тому, как посмотрела на него Софи, — наверное, все же то.
Одно Эйнар понял четко: он сам уже не против, чтобы брат скорее появился. И желание его было услышано.
Мазнуло по глазам сумраком, словно набежавшая откуда-то туча на миг закрыла заглядывавшее в окна магазина солнце. Воздух, сделавшись густым и вязким, сковывал движения и глотал звуки. Софи сказала что-то, но Эйнар не расслышал слов. В голове звучал другой голос, так же неразборчиво, но при этом с яростью, с неприкрытой угрозой.
Шеар попытался сделать шаг, но не смог оторвать ногу от пола. Старые доски — мертвая мореная древесина — пустили крепкую молодую поросль, тугими жгутами оплетшую его щиколотки. Головки гербер развернулись к нему, глядя со злостью оранжевыми глазками. Розы воинственно растопырили шипы. Благоуханные лилии выпустили змеиные язычки. А над головой, на потемневшем, как грозовое небо потолке, угрожающе раскачивались лампы… Все это — в скрытой от людского взгляда реальности, где-то в срединных ее пластах, но Эйнару стало не по себе. В чужом человеческом мире он почувствовал себя слабым и беззащитным, в то время как его брат, родившийся здесь и здесь же обретший силу, обладал, казалось, безграничными возможностями. Когда он вошел, Эйнар понял… вернее, ему показалось, будто он понял, что дело вовсе не в мире, а в том, как и какую силу использует Этьен… Но додумать эту мысль наследный шеар не успел.
— Вы уже вернулись? — цветочница обеспокоенно подалась навстречу остановившемуся на пороге мужчине. — Так рано? Что-то…
— Все в порядке. У доктора технические проблемы с аппаратом, так что одну процедуру пришлось пропустить.
Полагайся Эйнар лишь на зрение, он не сразу узнал бы брата. И дело не в местном наряде, не в непривычно коротких волосах и отсутствии в них цветных лент. В те их редкие и короткие встречи в Итериане, Этьен никогда не выглядел настолько доброжелательно. Впрочем, Эйнар не обманывался насчет того, как много этой доброжелательности перепадет ему.
Но перепадет. Без сомнений.
Однако Этьен не торопился. Даже не смотрел на него. Тянул время, пытаясь угадать, что произошло до его появления.
— Я вот… — смущенная затянувшимся молчанием и уже явственно ощутимым напряжением, заговорила Софи, — …познакомилась с твоими родственниками…
— Сожалею. Надеюсь, они не слишком тебя побеспокоили?
И взгляд на Эйнара, быстрый и жгучий, как молния.
— Нет, ничуть, — Софи озадачили его извинения. — Мы просто поговорили.
— Мы тоже поговорим, — перебил ее Этьен. — На улице. Извини.
Покинув магазинчик, Эйнар всего на мгновение, но зато совершенно серьезно задумался, какие у него шансы против брата, если ударить первым.
А Этьен и не задумывался…
Но Эсея оказалась быстрее обоих.
— Не делай того, о чем потом пожалеешь, — тихо сказала она командиру, будто случайно оказавшись между братьями.
Тот посмотрел поверх ее головы на Эйнара.
— Зачем ты здесь?
— Решил, что раз все уже позади, мы могли бы…
— Нет. Если это все, за чем ты пришел в мой мир, уходи. По-хорошему.
Эйнар вдруг осознал, какой по-детски глупой была его затея. Но если не спорил, то не поэтому. И не потому, что испугался. Хотя бояться причины имелись.
Софи была озадачена и смущена.
Заявление, будто Тьен где-то там что-то бросил ради нее, казалось полной ерундой. Но в эту ерунду хотелось верить. Верить, вопреки всему, так же как она верила все эти годы в его возвращение…
— Извини еще раз, — сказал Тьен, вернувшись в магазин. — Больше они тебя не побеспокоят.
На нее он не смотрел: взгляд, отрешенный и задумчивый, скользил по полкам и вазонам, пока не остановился на вчерашнем букете. Век полевых цветов недолог, и сегодня они уже потускнели и поникли, как и тот, кто их принес.
— Они меня не беспокоили, — поспешила заверить Софи.
— Эйнар любопытный, — продолжал оправдываться мужчина. — Чересчур. Если бы я знал…
— Я никогда не познакомилась бы с твоим братом, — поняла девушка. — Вы не слишком ладите?
— Мы вообще не общаемся. Так вышло.
— Прости, мне не нужно было спрашивать.
Ей это было странно. Как так? У него есть семья, есть брат… А они вообще не общаются. C кем же он общается? С кем провел эти годы? Как? Где?
— Я все объясню, — пообещал он, по-прежнему глядя не на нее, а в сторону. — Но позже. Если тебе еще будет интересно.
— Мне…
Девушка запнулась. Какая-то часть ее рвалась заявить, что ей и сейчас ни капельки не интересно, и никакого дела нет ни до его семьи, ни до него самого… И снова испортить все. Вернуться к обидам и непониманию…