Как только Базз-Кат удалось оттеснить моего отца к обочине, рядом с ними резко остановился чёрный «Линкольн Таун Кар». Он был точно таким же, как тот, в который мой отец сел после своей резкой встречи с репортёром накануне, но в Нью-Йорке такие машины были слишком распространены, чтобы я мог придать этому какое-либо значение.
Водитель резко подъехал и резко затормозил, так что спутник моего отца успел открыть заднюю дверь ещё до того, как машина полностью остановилась. Всё было плавно, чётко и слишком скользко, чтобы быть просто удачным совпадением.
Базз-Короткий, должно быть, позвонил ему, прежде чем они покинули вестибюль отеля.
Их расчет времени меня впечатлил. Я слишком много времени потратил на микроменеджмент именно такого быстрого и незаметного вывоза, чтобы не распознать работу эксперта, когда увидел её.
После этого короткого сопротивления отец без дальнейших возражений позволил усадить себя на заднее сиденье. Я заметил напряжение в его шее и верхней части тела только потому, что знал, что нужно смотреть. Швейцар скучающе отдал им честь, не обращая на них внимания.
Базз Стриж на мгновение окинул взглядом улицу, прежде чем сесть в машину, и в этом его высококвалифицированном осмотре не было ничего обыденного. Я почувствовал, как его взгляд остановился на мне и задержался. Хотя я знал, что иридиевое покрытие моего визора не позволяет ему видеть мои глаза, мне пришлось бороться с инстинктивным желанием поскорее разорвать контакт.
Вместо этого я позволил голове отвернуться, медленно и плавно, и сосредоточился на дыхании, на расслаблении плеч, позволив своему разуму опустеть.
Не смотрю. Просто жду.
Я был достаточно уверен в себе, чтобы понимать, как и заметил Паркер, что отлично сливаюсь с окружающей обстановкой. Тот факт, что этому человеку потребовалось больше секунды, чтобы осмотреть меня, означал, что либо я теряю хватку, либо он настоящий профессионал.
И если он не был полицейским, что это значило?
Я дал «Линкольну» доехать до конца улицы и повернуть налево, прежде чем включил передачу и поехал следом. Если бы водитель был таким же опытным, как его спутник, он бы заметил «хвост» за сотню метров.
Промчавшись на приближающемся жёлтом сигнале светофора и влившись в поток машин, я выключил фары. Обычно я никогда не езжу без них, иначе большинство водителей просто не замечают твоего присутствия — вплоть до того момента, как ты попадаешь им под колёса.
Но в данном случае быть увиденным было последним, чего мне хотелось.
Я держался на расстоянии полудюжины машин от чёрного «Линкольна», используя дополнительную высоту, которую давал велосипед, чтобы не терять его из виду. В машине была дешёвая телефонная антенна, кое-как прикреплённая к стеклу справа на заднем стекле. Она была заметной и немного облегчала отслеживание.
Тем не менее, я понимал, что эти ребята слишком хороши, чтобы я мог долго оставаться у них на хвосте. Мне нужна была помощь, но я не мог её получить.
Конечно, мой мобильный телефон лежал во внутреннем кармане кожаной куртки, но там он был мне совершенно ни к чему. Я проклинал себя за то, что не удосужился повозиться с Bluetooth-гарнитурой, которая шла в комплекте, чтобы удобно разместить её в шлеме перед выходом. Она тоже всё ещё лежала в кармане.
Я не был вооружен, если не считать моего привычного швейцарского армейского ножа.
У Паркера было достаточно влияния, чтобы мы с Шоном очень быстро получили наши желанные нью-йоркские лицензии на скрытое ношение оружия, но я носил его только на работе. Хотя теперь я был полноправным владельцем нескольких видов огнестрельного оружия, всё оно было заперто либо в офисе, либо в квартире. У меня не было другого выбора, кроме как оставаться с отцом как можно дольше, а потом импровизировать.
Куда они тебя везут? – подумал я. И, что ещё важнее, почему. черт возьми , ты им это позволяешь?
Мы добрались до центра города, а затем, к моему удивлению, продолжили путь.
Через Уильямсбургский мост в Бруклин. «Линкольн» съехал со скоростной автомагистрали Бруклин-Квинс на первом съезде и продолжил движение по Бродвею в Бушвик, постепенно спускаясь к нему. В Нью-Йорке судьба меняется быстро. На протяжении всего квартала ситуация может стать от безопасной до пугающей.
Неизбежно, держась достаточно далеко, чтобы не попасться, я в конце концов оказался подрезан на светофоре. Я долго и громко ругался за забралом, наблюдая, как «Линкольн» исчезает в размытом потоке машин впереди, барахтаясь на ухабах, словно надувная лодка на сильной волне. Но как раз когда я думал, что…