Неуклюжая картина сельской судебной системы, которую так часто изображали. Сейчас трудно поверить, что когда-то её хвалили и одновременно боялись за острый ум.
«О, да?» — сказал я. «Сбежать с женщиной помоложе?»
«Ну, правда », — сказала мама, но в ее голосе было больше скованности, чем тепла.
«Он на медицинской конференции. Ты же знаешь, как часто его в последнее время вызывают читать лекции». Она снова замолчала, чувствуя себя неловко, но лгать она всегда умела плохо. «Я… я разговаривала с ним только вчера. Он передаёт привет».
Я услышал тихий звук на заднем плане на ее конце провода и сказал:
«Извините, я не знал, что у вас гости».
«Ч-что? Ой, нет, просто радио, дорогая. Я собиралась послушать шестичасовые новости, когда ты позвонила. В любом случае, мне пора. Всё начинает накаляться».
«Я позвоню тебе завтра», — сказал я.
«Нет, не делай этого», — быстро сказала мама. «Ко мне придут гости на ужин, и мне понадобится целый день, чтобы подготовиться. Ты же не помнишь Хетерингтонов, правда?»
«Да… да, я так думаю», — сказала я, и в моём голосе прозвучали лёгкие нотки разочарования. «Ну, в таком случае, мама, лучше я предоставлю тебе это».
«Да, хорошо», — слабо сказала мама, явно испытывая облегчение от моего скорого отъезда. «Спасибо, что нашёл время позвонить, Чарли. Мы, знаешь ли, редко тебя видим в последнее время».
«Знаю», — сказал я и закончил разговор. Я на мгновение застыл, глядя на поверхность стола, словно будущее в конце концов проявится в узоре его волокон.
«Ух ты, похоже, она очень напряженная дама», — сказала Паркер.
«Я бы не придавал этому слишком большого значения, — сказал Шон. — Она всегда звучит так, будто находится на грани нервного срыва».
Я подняла взгляд. «Она в беде».
Билл хмыкнул. «Как ты догадался об этом, обсуждая выпечку?»
Я повернулась и холодно посмотрела на него. «Потому что моя мама ни за что не стала бы печь пирожные за неделю до того, как они понадобятся. Она перфекционистка, и они бы зачерствели».
Хрюканье Билла перешло во фырканье. Он откинул стул назад и встал, словно больше не мог заставить себя сидеть и смотреть на эту чушь. Я позволил ему…
полдюжины шагов.
«Не говоря уже о том, что мой отец ни разу не передал мне привет за двадцать семь лет, она назвала меня Чарли», — тихо сказал я. «Она никогда этого не делает».
— просто ненавидит это имя. Они оба его ненавидят. Дома я всегда была Шарлоттой, вплоть до того момента, как пошла в армию. Она как-то сказала мне, что ничто так не напоминает ей обо мне-солдате, как это имя.
«То есть вы думаете, что она пытается как-то намекнуть на вашу военную карьеру? А потом замечание о том, что вы редко виделись», — сказал Паркер. Он никогда не делал записей, и его воспоминания были практически безупречными.
«Вы считаете, это может указывать на то, что ей нужна такая помощь?»
«Возможно», — пожал я плечами. «Но самым решающим аргументом было то, что она упомянула Хетерингтонов», — сказал я. Билл остановился и обернулся почти помимо своей воли. «Хетерингтоны ни за что не пойдут завтра вечером на ужин к моей маме».
«Верно», — сказал Билл. «Ещё одна загадочная подсказка?»
«Ну, они определенно не смогут много есть», — холодно сказал я.
«Учитывая, что они оба уже пять лет как умерли», — я перевёл взгляд с Билла на Паркера, затем на Шона. «Они много лет жили неподалёку от моих родителей. Хорошие люди.
Их застрелили злоумышленники, ворвавшиеся на виллу, где они отдыхали в Турции».
«Значит, это было не радио на заднем плане», — мрачно сказал Паркер.
Я покачала головой. «Она никогда не включает радио, когда готовит — слишком отвлекает», — сказала я. «Сейчас в доме с ней кто-то есть. И я могу только представить, чем они угрожали ей, но мой отец готов был погубить себя, чтобы предотвратить это».
OceanofPDF.com
ГЛАВА 7
От имени экипажа авиакомпании Delta мы хотели бы первыми поприветствовать вас в Манчестере и надеемся, что ваше путешествие к конечному пункту назначения будет безопасным и приятным. Местное время — восемь тридцать.
Перелёт через Атлантику прошёл без происшествий. Мы вылетели из аэропорта имени Кеннеди в 8:30.
вечером по нью-йоркскому времени, и приземлился, кажется, через двенадцать часов, после семичасового перелета. Мне всё ещё иногда было трудно разобраться в принципах работы международных часовых поясов.
Из-за попутного ветра мы прилетели раньше времени и были вынуждены сесть в кабину. Пилот минут двадцать вёл самолёт, открывая нам поочередно крутые виражи с видами на сельскую местность Чешира и разрастающиеся агломерации Большого Манчестера. Поля внизу были грязными, а дома казались очень маленькими и стояли очень близко друг к другу. Ни у одного из них не было бассейна на заднем дворе. Я уже скучал по Америке.