«Отсюда до места под названием Сэддлворт-Мур около сорока пяти минут пути», — сказал я, продолжая разговор. «Это в Пеннинских горах.
Это очень… изолированно. — Я позволил своему голосу стать жестче. — В 1960-х годах пара по имени Иэн Брэди и Майра Хиндли похитила несколько маленьких детей,
изнасиловали и убили их, а затем закопали тела на болоте. Некоторые из этих тел, — спокойно продолжил я, — так и не были найдены.
Шон рассчитал момент идеально. Он вошёл именно в этот момент, только что ограбив сарай моей матери. В правой руке он держал садовую лопату. Он уронил стальное лезвие на бетонный пол со звоном, заставившим обоих наших пленников вздрогнуть. Его лицо застыло в холодной, бесстрастной маске, не выражающей ни малейшего милосердия.
«Мы готовы», — сказал он, опираясь на черенок лопаты. «И у нас мало времени».
Я обернулся и увидел, как испуганный взгляд Блонди метнулся с Шона на меня. Дон на мгновение прикрыл глаза, словно молился.
«Альтернатива, — сказал я им, — заключается в том, что мы отвезем вас к моему другу, который будет держать вас в полной изоляции некоторое время — столько, сколько потребуется...
А затем отпустить вас целыми и невредимыми. Для этого нам потребуется определённый уровень сотрудничества. Решать вам». Я демонстративно посмотрел на часы. «У вас есть, ну, около трёх минут, чтобы принять решение».
Я встал, коротко кивнул Шону, и мы вышли. Я заметил, что он при каждом шаге тщательно скреб лопатой по земле, просто чтобы донести свою мысль.
Мы остановились прямо у ворот гаража, оставив их слегка приоткрытыми, чтобы можно было незаметно за ними наблюдать.
«Что именно ты сделал с Доном?» — тихо спросил я.
Вы действительно хотите знать?
Я покачал головой, словно он говорил вслух. «Нет, если подумать, не отвечай. Они будут сотрудничать?»
Он пожал плечами. «Я бы так и сделал, если бы у меня был такой выбор, да ещё и так пугающе преподнесённый». Он наклонил голову и посмотрел на меня пристальным взглядом, с почти насмешливой улыбкой на губах. «Ты отлично играешь психа, Чарли».
«Спасибо, пожалуй», — сказал я. «Я учился у мастера».
В этот момент из парадной двери вышла моя мать и поспешила по гравию к нам. Она увидела лопату в руках Шона, и её лицо побелело.
«О, вы не ... ?»
«Нет, не видели», — ответил я, подходя к ней навстречу и замечая, как Шон небрежно передвинулся, чтобы загородить ей вид на гараж. «Мы предложили им несколько вариантов, вот и всё, и они их обсуждают».
«О», — повторила она, на этот раз более равнодушно. «Ну, э-э, я просто пакую вещи, но не знаю, что взять. Насколько холодно сейчас в Нью-Йорке? И как долго я, скорее всего, буду отсутствовать? У меня много дел, которые нельзя просто так бросить в последнюю минуту, понимаете?» — добавила она сварливым тоном, который длился до тех пор, пока она не спросила, внезапно став ещё более несчастной:
«И… что мне сказать людям?»
«Скажи им, что твой муж заболел», — сказала я, начиная терять терпение. «Он же врач, ради всего святого. Больницы полны больных.
Скажи им, что он что-то подхватил. Или скажи, что его сбил автобус на переходе дороги, и он сломал лодыжку.
«Но это просто неправда».
Дай мне силы! «Хорошо. А что, если сказать им, что он сломал его, упав с лестницы во время полицейского рейда в бруклинском борделе? Это ближе к истине?»
Она обиженно посмотрела на меня и, не ответив, поспешила обратно в дом. Я обернулась и увидела, что Шон смотрит на меня с бесстрастным выражением лица.
«Что?» — спросил я, но он лишь покачал головой и снова распахнул дверь гаража.
Услышав наши приближающиеся шаги, Блонди и Дон обернулись, пытаясь увидеть нас, как будто это могло что-то изменить.
«Хорошо», — сказал им Шон ровным и приятным голосом, но голосом хладнокровного убийцы. «Время решать. Что же делать?»
Они предпочли интернирование погребению. Конечно же, выбрали. Мы сложили задние сиденья «Сёгуна» и погрузили их, как гробы, в катафалк, на лист сложенного прочного пластика из теплицы. Они лежали на спине, бок о бок. Мы закрепили их руки и ноги скотчем, чтобы они не представляли для нас никакой опасности, и накрыли их пикниковым одеялом, которое настояла моя мать. Она думала об удобстве, мы думали о скрытности.
Я позвонил и получил обещание оказать необходимую помощь. Затем мы с Шоном поехали на север. Примерно полтора часа по трассе М6, через мост Телуолл, и в Ланкашир. Возвращаемся к моему старому месту.
Учитывая количество зрителей, по дороге мы почти не разговаривали. В какой-то момент приглушённый голос Блонди потребовал, чтобы мы остановились, чтобы она могла воспользоваться туалетом.