Я так думаю, Билл, что нам не стоит никому рассказывать об этом случае, - и они, почесывая свои подбородки и оглядываясь назад, отправились к своему автомобилю.
Мы же с вами, уважаемые читатели, последуем за Сашкой, который, набравшись наглости, отправился в супермаркет, где и провел следующие два часа, закупая новую партию товара. Знакомые уже продавцы с улыбками встречали покупателя, которого запомнили по его прежнему визиту. Надо сказать, что Сашка вновь не обманул их ожиданий и закупил полные сумки товара, после чего повторил свой путь через местный туалет, назад, на Петергофское шоссе. Уже под вечер, уставший и довольный, Дерман поднялся на лифте на одиннадцатый этаж и остановился у двери Сидорова. Минут пять он давил на кнопку звонка, после чего был вынужден сделать вывод, что Андрей домой не вернулся. Обеспокоенный, он пошарил по карманам и убедился в том, что ключа от квартиры Сидорова, у него нет. Немного подумав, Сашка достал зажигалку и стал вспоминать, каким образом она действует? К счастью, перед походом в Америку, они с Андреем пытались разобраться в ее работе. Открыв "окно", Сашка слегка тронул нижнее колесико. "Окно" плавно сместилось в сторону, и дверь квартиры словно перестала существовать.
И не надо никакой отмычки, - усмехнулся Сашка, заходя в квартиру Андрея и закрывая за собой "окно".
Он с облегчением бросил тяжелые сумки на пол, а сам, как был, в одежде, повалился на диван. Несколько минут он просто наслаждался покоем. Затем все-таки заставил себя подняться с дивана. Выйдя в коридор, он разулся, снял с себя куртку и поплелся в ванную комнату. Там, умывая руки, он задумчиво посмотрел на свое отражение в зеркале и спросил у него,
Где же, все-таки, Андрей?
Надо сказать, что Сашка ни секунды не сомневался в том, что его приятель выкрутится из любой передряги. Слишком много тому примеров он видел. Взять, хотя бы, ту их стычку со "спецназовцами", по сравнению с которыми, эти полицейские - просто дети. Так что Сашка решил пока не волноваться и просто ждать.
Ждать - это не значит ничего не делать. Будучи, по своей натуре, трудоголиком во всем, что касалось денег, Сашка этим же вечером позвонил своим заказчикам и, таким образом, сумел продать значительную часть привезенного товара. Остальное у него забрали оптовики на следующий день. Подсчитав полученную прибыль, Дерман почувствовал себя Ротшильдом. В самом деле, таких денег он прежде никогда ни то что не имел, а и не видел. Прежде всего, он решил купить себе кооперативную квартиру.
Потратив на решение этого вопроса целую неделю и вконец испортив себе нервы, он, в итоге, осознал, что деньги в его родной стране значат далеко не всё. Оказывается, для того, чтобы встать на очередь на кооперативную квартиру в Ленинграде, нужно иметь ленинградскую прописку, а для того, чтобы получить ленинградскую прописку, он должен был проработать в этом городе пять лет, или жениться на ленинградке, с тем, чтобы та прописала его к себе. Понятно, что ни один из этих вариантов его не устраивал. Может быть, он и согласился бы жениться на молодой, красивой, длинноногой ленинградке, но что-то они ему на шею не вешались. Да и сам он был пока не готов, вот так, надеть на себя такой хомут. Оставался еще вариант с междугородним обменом, но этот вариант требовал времени.
Из-за этих хлопот и неудач, Дерман в конце недели был уставшим и злым. Организм его настойчиво требовал разрядки и Сашка сам не заметил, как ноги принесли его к дверям "Южного" бара. Объективности ради, мы должны отметить, что здесь, перед самой дверью бара, он сделал попытку воспротивиться своему желанию, "оттянуться, как следует", но, также, ради той же объективности, мы вынуждены признать, что эта попытка с треском провалилась. Из окон бара раздавались звуки музыки, и Сашка, влекомый этими звуками, махнул на все рукой, открыл дверь и побежал вверх по лестнице, навстречу новым развлечениям.
В баре уже собралось достаточно народу, и конечно Гуляков с Брусиловым были уже здесь. Они расположились за привычным угловым столиком и выскребали всю мелочь из карманов, чтобы купить себе выпивку. Поэтому нечего и говорить, что они обрадовались появлению Дермана, а когда тот вынул из кармана сторублевку и небрежным жестом бросил ее на стол, то их радость сразу переросла в ликование. Брусилов тут же схватил ценную бумагу и, сжимая ее в кулаке, вопросительно взглянул на Сашку,
На все! - небрежно махнул рукой Дерман, мол, гулять, так гулять, и Брусилов тут же исчез за стойкой бара, откуда вскоре вернулся с двумя бутылками вина. Следом за ним показалась официантка Наташа, которая принесла стаканы, кое-какую закуску, и сервировала столик.
Живем, мужики! - ликовал Вовка, - Отдыхаем по-человечески!
Он передал бутылку Гулякову, чтобы тот открыл ее своим ножом (вы же помните, что нож, из их компании, имел обыкновение носить только Лешка), а сам ерзал на стуле, поторапливая своего приятеля,
Ну, давай, давай побыстрее. Что ты, ей богу, как мертвый? Кто же так открывает?
Не учи отца, - отвечал Лешка, вытаскивая пробку и отдавая ее Сашке.
На хрена мне пробка? - удивился тот.
Да, серость, - укоризненно покачал головой Лешка, - Ребята, у меня складывается ощущение, что я напрасно трачу на вас свое время и силы. Я, можно сказать, сею разумное, доброе, вечное, а вырастает одна лебеда. Да будет тебе известно, мой необразованный друг, - продолжал он, разливая вино по стаканам, - Что пробка отдается тому, кто заказывал, вино, дабы он, понюхав ее, мог убедиться в качестве заказанного напитка. - При этом, Лешка, как всегда, ухитрился налить себе больше, чем другим.
Все ясно, - подвел итог Брусилов. - Он нам зубы заговаривает, недоливает вина, а еще предлагает его пробкой занюхивать. Сам же, подлец, мало того, что выпьет в два раза больше всех, так еще и сожрет всю закуску.
Нет, меня здесь не понимают, - сокрушенно пожал плечами Гуляков, - С одним только Андреем я мог говорить на равных. Ладно, - он поднял свой стакан, - Давайте выпьем за взаимопонимание.