– Пожалуй, ты прав. Останусь тут, буду приглядывать за Винесом. И ждать.
– Ты в порядке?
– Нормально. Наложу мазь, заживет через пару дней.
– Я не о руке.
Бард даже нашел в себе силы улыбнуться.
– В порядке. Кто я такой, чтобы спорить с судьбой?
Дерек пожал плечами. Ему мучительно хотелось найти слова, какие угодно, но – правильные. Чтобы все стало лучше. «Не слова надо искать, а Тео», – сказал он сам себе. – «И наверняка что-нибудь есть в нашей библиотеке, надо бы домой отправиться, пока время есть…».
Криво улыбнувшись, он развернулся, накинул капюшон и быстро зашагал к задней калитке.
Рик посмотрел на ожог. Руку дергала боль, то затухая, то усиливаясь. Он опустился на колени, погрузил руку в снег… а потом с силой разметал его.
«Идиот, идиот, я должен был быть там, с ней!»
Через минуту Рик справился с собой, и даже нашел в себе силы отнести меха в кузницу. Когда поднимался к себе, чтобы перевязать руку, внешне был уже абсолютно спокоен. Он наложил мазь на руку, замотал чистой тряпицей. И, пройдя два коридора, постучал в дверь Винеса.
– Кттам? – раздался голос жреца.
– Старший, это Вальдо. Я получил известия о своем двоюродном брате, он погиб на войне… Армия вернулась и сейчас стоит на левом берегу. Прошу разрешения у Вас съездить, забрать тело и похоронить.
– Чтто? А, да…
– Мне нужно три дня, Старший.
За дверью молчали. Рик пожал плечами. Главное – Винесу он об уходе рассказал. Но на всякий случай, уходя из Храма, он поставил в известность и привратного послушника. Раньше этого бы не потребовалось, но Винес, войдя во вкус власти, ужесточил порядки, обязав всех жрецов и послушников отчитываться о своих делах.
Рик выбрался на улицу Кленовую, и тут же сильный ветер попытался сбить его с ног. За стенами храма явно было спокойнее… Рик пошел по Кленовой, свернул на улицу Лодочников. Всюду гуляли толпы людей – новость о победе уже облетела город, и, хоть официальное празднование будет не раньше, чем завтра, горожане уже сейчас высыпали на улицы, обнимая незнакомцев и радостно крича. Рик сам попал в такие объятия несколько раз. Поздравлял в ответ, желал счастья. Потом выворачивался из рук и шел дальше, не обращая внимания на предложение отметить победу кружечкой вина.
Он мог бы добраться до цели по Прямой, через площадь Трех Фонтанов. Но специально пошел кружным путем. Не доходя до Двойной, он свернул в узенький проулок без названия, скинул плащ. Вынул из-под одежды накладки, придающие телу массивность, порвав в спешке завязки. Выплюнул меняющие форму лица валики из-за щек, умылся снегом. Теперь он представлял собой странную смесь себя прежнего и «Вальдо». Глубоко вздохнул и, забросав снегом ненужную пока маскировку, направился к Храму Близнецов.
Он помедлил перед воротами. Если стены, окружающие храм Древа, были как простая ограда, от ветра или шума – невысокие, увитые плющом и уютные, то массивные стены вокруг Храма Близнецов напоминали военные укрепления. Они возвышались над головой, давили массой, ощеривались металлическими остриями наверху… Раньше Рик этого не замечал.
Бард посмотрел на изображение Теля и Вигеля. Думать, что он не выполнил их поручение было не так больно, как осознавать, что он потерял единственную женщину, которую полюбил. Да и то, потерял, так и не обретя.
Но более всего сейчас в душе Рика клокотала ярость. И желание разделаться с Кендриком – если ему удастся задуманное, он не только освободит Тео, но и испытает бездну удовольствия от отмщения… Рик и не надеялся, что сможет подобраться к Кендрику лично. Но он знал тех, кто сможет… И кому может не понравиться все возрастающее влияние мага.
Правда, для этого Старшие должны ему поверить. А, перед тем, как поверить, они будут очень, очень недовольны.
Послушник у дверей не узнал брата Кано, да и неудивительно. Рик не стал настаивать на немедленной встрече со Старшими, понимал – как только дойдет до тех, кто его знает в лицо, процесс сам ускорится. Так и вышло. Брат Айдор, чуть расширив глаза и сглотнув, провел его во внутренний садик, попросил присесть на скамью. Рик не слишком удивился, когда двое братьев, чьи лица скрывали капюшоны, подошли уже через минуту, и вежливо, но твердо провели его вниз, в одно из подвальных помещений.
«Еще не темницы, но уже близко», подумалось барду.
А вот самих Старших пришлось подождать. Рик успел детально изучить комнату, в которой его разместили – низкая, грубо сколоченная кровать с тюфяком, стол, пара стульев, узкие окна у самого потолка. Два светильника, что для заключенного, если он таковым являлся, было просто роскошью.