И тут я закрыл глаза. Моё тело по инерции откинуло влево, и я завалился прямо на мужчину в костюме, повалив его на землю. Несколько секунд ничего не слышал, лишь звон в ушах. Перед глазами, будто я смотрел на фотографию, застыло изображение моих кед и несколько карандашей разного цвета выглядывающих из-под них: красный, белый и чёрный.
Писк нарастал и усиливался, будто тысячи колоколов в одной моей черепной коробке, как вдруг неожиданно смолк.
Секунда тишины, лишь короткий вскрик воробья где-то на дереве.
Как айсберг раздирает обшивку корабля, по моим ушам ударил истеричный детский крик где-то совсем рядом. Открыв глаза, я увидел безумный взгляд мужчины, лежащего рядом со мной на земле. К груди он прижимал свою маленькую дочку, которая смотрела на меня и кричала. Только спустя секунду я увидел красные брызги на пиджаке и рубашке мужчины. Под футболкой быстро становилось горячо, будто пролил на себя кружку горячего кофе. Проведя рукой по груди, я поднёс ладонь к лицу. Что-то тёмно-красное и густое медленно стекало с пальцев.
Линия первая
Первая линия горизонта
Когда душа устанет быть душой,
Став безразличной к горести чужой.
И майский лес –
С его теплом и сыростью –
Уже не поразит
Своей неповторимостью,
Когда к тому же вас покинет юмор,
А стыд и гордость
Стерпят чью-то ложь, -
То это будет значить,
Что ты умер,
Хотя и будешь думать,
Что живёшь.
А. Дементьев
- Уже пишешь?
Я обернулся на голос. Ангела стояла у меня за спиной и с интересом заглядывала в исписанный лист.
- Не заметил, как ты подошла. – Я приветливо улыбнулся ей. - Да, хочу дописать книгу к её приходу.
- “Первая линия горизонта” – Вслух прочитала девушка.
Она медленно обошла мой стол по кругу, то и дело, заглядывая в листок. Я молча наблюдал за её любопытством, пока она не отвернулась. Отойдя от стола и сладко потянувшись, Ангела стала разглядывать небо, потеряв к моим каракулям интерес. Светло-русые волосы свободно лежали на спине и плечах. Сколько её помню, она ни разу не примеряла на себя какие-либо причёски.
Я медленно встал из-за письменного столика и подошёл к ней, невольно засмотревшись на её спокойное умиротворённое лицо. В светло-голубых глазах отражалось лиловое небо, а закатное солнце нежным сиянием освещало фигуру. Скрестив на груди руки, Ангела стояла и смотрела на плывущие в небесах строчки. Она была похожа на красивое фото, лишь лёгкий ветер едва видно перебирал волосы, выдавая её.
- Что там написано? – Она показала пальцем куда-то в небо.
- Не знаю, наверное, что-то умное. – Не отрывая взгляда от её лица, пробормотал в ответ.
Осторожно, чтобы не спугнуть настроения Ангелы, вернулся на своё место. Посмотрев на закат, я заставил солнце опуститься чуть быстрее, и уже через несколько секунд над нашими головами расцвело миллиардами лампочек звёздное небо. Девушка чуть повела плечами, устремив взгляд на луну. Уловив это, создал рядом с ней мягкое кожаное кресло, крошечный кофейный столик и большую белую фарфоровую кружку, откуда сразу повеял запах кофе.
Ангела, посмотрев на стол, медленно присела и, взяв кружку обеими руками, осторожно сделала глоток.
- Холодно тут у тебя. – Задумчиво проговорила она. - У меня нет ночи, у меня всегда середина июля, вечное лето и солнце.
Я видел её сбоку, она говорила, не поворачиваясь ко мне, и всё смотрела на огромный диск бледной луны. На журнальном столике мягко загорелись три красные свечи в золотом подсвечнике. Теперь бесконечный луг и нас освещала лишь луна и шесть свечей.
Идеально чистый лист бумаги уже лежал на трёх исписанных. Ещё раз, посмотрев на подсвечиваемый свечами силуэт девушки, я взял в левую руку карандаш и аккуратно вывел первую цифру.
15 августа 2011