Эти двое, похоже, как вошли, так и с места не сдвинулись. Девушка неловко приткнулась в кресле. Прекрасные черные волосы, запущенные до невозможности, рассыпались по плечам, кепка рдела на подоконнике в заходящем солнце. Молодой человек прямо, как старик, сидел на стуле, расстегнув ватник и некрасиво, по-стариковски, положив на колени руки.
Выпроводив девчонку-курьера, дежурная замешкалась в коридоре у двери, услышала какое-то движение в номере и голос девушки – напряженный, с хрипотцой от простуды или от длительного молчания. Она сказала, будто каркнула:
– Вот мы и вернулись… Игорь…
Внизу дежурная ещё раз внимательно рассмотрела заполненные ими анкетки.
Ему было двадцать пять лет. Ей – двадцать два.
Дата вселения в гостиницу: 14 сентября 1967 года.
В графе «Цель приезда» в обоих листках стояло: «Жить».
Часть первая
Бросовый ход
«При полевых изысканиях в отдаленных или малонаселенных районах руководитель геологического подразделения должен быть готов к тому, что он столкнётся с необходимостью единолично решать не только административно-хозяйственные, но также этические, правовые и другие вопросы…»
Из «Инструкции по проведению геологоразведочных работ»
Источник – материалы Всесоюзной геологической конференции, проходившей в городе Норильске с 15 по 20 ноября 1969 года:
Начиная с 1955 года, в Норильском районе ведутся интенсивные поиски месторождений с повышенным содержанием цветных металлов в руде. Наиболее обнадеживающие результаты у геологов-буровиков Имангдинской партии, работающих в глубокой тундре, в ста двадцати километрах от Норильска.
Несмотря на это, обстановка на комбинате очень тревожная.
Проведённые расчёты доказывают: дальнейшая разработка старых норильских рудников, истощенных многолетней практикой, когда выбиралась только богатая руда, а всё остальное шло в отвал, экономически нецелесообразна.
В связи с тем, что увеличение выпуска цветных металлов из бедных руд месторождений «Норильск-1» и «Норильск-2» связано с непропорционально высокими затратами, разрабатывается решение а замораживании производства на прежнем уровне, что является первой стадией консервации всего производства. Положение усугубляется тем, что горно-металлургический комбинат имени Завенягина – единственное предприятие Норильска, тем самым на повестку дня ставится вопрос о дальнейшем существовании города с населением 100 тысяч жителей…
I
Эта история стала достоянием всего Норильска много раньше своего завершения. Правильнее даже сказать, что финал её, настоящий, а не тот, чем кончилась она для людей, усредненные суждения которых складываются в мнение «всего города», так и не попал в круг злободневных тем. Слишком мало у кого были причины связывать неожиданный отъезд из города ведущей актрисы местного драмтеатра Нины Уразовой с трагическим происшествием, случившимся полгода спустя в тундре, в ста двадцати километрах к северо-востоку от Норильска, на гидрологическом посту номер 14.
Пост обслуживали два человека: старший техник-гидролог Неверов Вадим Андреевич, двадцати восьми лет, русский, беспартийный, образование незаконченное высшее, ранее работал в Московском государственном университете имени Ломоносова на кафедре прикладной математики в качестве лаборанта, и рабочий-гидролог Эрик Саулис, тридцати одного года, в штате Гидрологической службы пятый год, судимостей в прошлом одна по статье 206 УК РСФСР (злостное хулиганство).
В подчинении Неверова находился ещё один пост, порядковый номер 15-й, также обслуживаемый двумя рабочими: пожилым тундровиком Иннокентиевым, известным всем гидрологам как Кеша, и двадцатипятилетним студентом-заочником Норильского индустриального института Фёдором Тереховым.
В отличие от поста номер 14, бревенчатой избы, одиноко торчавшей среди голых каменистых сопок на берегу речки Макус, 15-й пост, двадцатью километрами южнее, в среднем течении реки Имангды, был гораздо лучше приспособлен для жизни. Он размещался в посёлке геологов-буровиков, в 50-х годах проводивших здесь разведку месторождения медно-никелевых руд, в которых в то время остро нуждался Норильский горно-металлургический комбинат. После того как на Талнахе, всего в сорока километрах от города, было обнаружено мощное рудное тело с запасами меди и никеля настолько значительными, что сообщение об этом, как с гордостью говорили в Норильске, серьезно понизило котировки акций металлургических фирм Канады, надобность в разработке Имангды отпала, людей и ценное оборудование эвакуировали, а посёлок был законсервирован и забыт. Хорошо сохранившиеся бревенчатые и сборно-щитовые дома давали возможность размещать здесь практически неограниченные запасы продовольствия и снаряжения для работы зимой. Двадцатиметровая антенна, оставленная геологами, обеспечивала устойчивую радиосвязь с городом. Имангдинский пост, таким образом, фактически служил базой для поста на Макусе, где жил Неверов, точно так же как норильские пакгаузы в районе местного аэропорта Валёк были базой для сорока с лишним гидрологических точек, разбросанных по тундре Таймырского полуострова вплоть до берегов Ледовитого океана.