Прошел день, другой, неделя, месяц. А страх оставался…
Лео сошелся с энтээсовцами, с Анатолием Куницыным, переводчиком в Сурожской тюрьме, начальником телефонного узла Кабановым и его женой, довольно легкомысленной особой, с Алексеем Денисенко, который изредка бывал в доме Кабановых, с Александром Туровским, возглавлявшим отдел уголовной полиции.
Собирались обычно вечером после комендантского часа то в его особняке, то у Кабановых; засиживались до полуночи, чтобы с хмельной головой разъехаться по домам или на «работу» в тюрьму на Сурожском шоссе, или на Успенскую горку в СД, или в комендатуру на Ветеринарную.
Лео Брандт, никогда раньше не пивший, стал оглушать себя водкой. Однажды он так напился, что Денисенко пришлось тащить его волоком в машину. Отпирая калитку, потом дверь с секретным замком, укладывая в постель Брандта, Алексей внимательно изучил обстановку в квартире, особенно в кабинете, убедился, что дверь на половину жены заперта.
На другое утро, в воскресенье, Лео Брандт впервые почувствовал боли в сердце. Он долго лежал в постели, стараясь вспомнить в подробностях проведенный у Кабановых вечер… Перед тем как гости стали расходиться, появилась красивая девушка. Она сама подсела к нему. Большеглазая, веселая, ласковая. Заставила «Левушку» выпить на брудершафт водки. «Вот я и окосел. Даже не припоминаю, как ехал на машине. Кто меня привез? Сам ли хозяин Кабанов или Анатолий Куницын? А может быть, начальник уголовной полиции Туровский, с которым ездил на Ветеринарную в комендатуру и присутствовал при допросе и "обработке" коммуниста? — Брандт напряг память. — Как же звали эту девку? Люба, кажется. И пришла она с Алексеем Денисенко. Неужто он меня провожал? С какой радости? Этот человек относится ко мне с антипатией, я это чувствую… Какого черта ему от меня надо? Ключи!!! Где ключи?» Лео вскочил и кинулся в прихожую. Дверь оказалась незапертой. Ключ торчал снаружи. Как был в тапочках на босу ногу и в халате, он спустился с крыльца и заторопился к калитке. И там ключ торчал снаружи. «Значит, дело не в ключах!» Заперев калитку, он направился обратно. В прихожей его встретила жена.
— Я ухожу на весь день к подруге, — процедила она холодно. — Обед разогреешь сам. — И, поджав презрительно губы, выскользнула во двор.
«Она что-то знает о брошенной мною в ров девочке, — мелькнуло в его голове. — Игнорирует меня. Замкнулась».
После расправы с еврейскими детьми в Иловском овраге их семейная жизнь расстроилась, вдруг между ними пролегла пропасть, которая ширилась с каждым днем. Супруга внезапно увидела в муже совсем другого человека, отвратительного типа, готового на низкую подлость, на любое преступление, а он — озлобленную, поблекшую, преждевременно состарившуюся женщину. «Кто ей рассказал? — Голова разламывалась, подташнивало; душу сковал страх. Брандт осмотрел окна, ставни. — Нет, никому сюда ночью не забраться!»
«День, да мой!» — подумал он, глядя с ненавистью вслед идущей по двору жене. Ему захотелось догнать ее, ударить и потом бить, бить… Невольно нащупав в кармане халата тяжелый ключ, зажал его в ладони и даже спустился с крыльца…
Жена уже была у калитки, отперла ее и, не обернувшись, захлопнула дверь за собой.
На дворе было ветрено и морозно, раскачивались ветви берез. Содрогаясь от холода и какого-то нехорошего предчувствия, он вошел в дом, запер дверь и направился в столовую опохмелиться. Поднеся рюмку ко рту, почувствовал запах воска. «Откуда такой запах? Пальцы пахнут воском. Почему воском?… Я держал ключ… неужели?…»
Резкий телефонный звонок прервал его мысль.
«Скажите, дорогой Лео, — узнал тотчас голос обер-лейтенанта Дольфа, — что собой представляет Околов Леонид Евгеньевич? Это какой-то родственник врача Околовой. Преподавал историю в пединституте. А? Вы с ним знакомы? Говорят, ваша жена дружит с его супругой. Нельзя ли его привлечь к нашему делу? Сообщу вам по секрету: врач Околова мне не нравится!»
Напоминание о жене вызвало новое раздражение. Она и ее подруги казались теперь людьми ненадежными. Едва сдерживаясь, чтоб не раскричаться, он процедил сквозь зубы:
— Господин Дольф, умонастроение господ Околовых мне неизвестно, однако я сомневаюсь в их лояльности к Великой Германии.
«Благодарю вас, господин Лео!» — раздалось в трубке.
Услышав сигнал отбоя, Брандт опустил трубку на рычаг, поглядел на пустую рюмку и налил еще. Запах воска его больше не занимал, голос Дольфа подействовал успокаивающе.