– Не получается! – кряхтела Катька. – Дай вторую руку!
Ника бросила последний взгляд на силуэт брата, махнувшего ей на прощание, и разжала пальцы. Драгоценное украшение кануло в тумане, рассыпаясь сотнями серебряных светлячков, а Ника схватила Катьку обеими руками и дёрнула изо всех сил. Они кубарем откатились от края обрыва.
– Спасибо, что спасла! – шепнула Катька. Они сидели на земле под толстым дубом. – Расскажешь теперь?
– Это мой брат. – Ника протянула Катьке смартфон с открытой фотографией. – Сняла втихаря. Его последняя фотка.
Парень на фотографии, сидевший на диване с учебником в руках, выглядел старше своих лет. Может, из-за спортивной фигуры, а может, из-за жёсткой складки между бровями. И вполне мог считаться привлекательным. Если не замечать жутковатые шрамы, словно от ожогов, на правой стороне лица и правой руке, нехватку на той же руке полутора пальцев (мизинца и двух фаланг безымянного) и стоящие у дивана костыли.
– Что случилось? – голос у Катьки дрогнул.
– Мы возвращались из школы. Переходили дорогу по переходу, на зелёный. Водитель засмотрелся в телефон и не успел до конца затормозить на повороте. Ник отшвырнул меня на тротуар, а сам угодил под колёса. Его протащило по асфальту, содрало кожу почти до костей, колесом раздробило пальцы на руке. Отбитые почки, четыре сломанных ребра, сложные переломы обеих ног, крестец в крошево.
Полгода в больнице. Восемь операций. Куча лекарств и запретов. С мечтой о космосе можно было попрощаться. Он ведь серьёзно хотел стать космонавтом, с детства к этому готовился, в лётное собирался поступать после школы. А я отделалась разбитой коленкой. – Ника шмыгнула носом. – Но брат не сдался. Как проклятый пахал на ЛФК, всё время мотался на какие-то процедуры, уколы, капельницы. Горстями жрал лекарства. И через полгода после выписки встал на ноги. Пусть и с костылями.
Врачи охреневали от такой скорости восстановления. Они и не надеялись, что он вообще сможет ходить. Говорили, что у него невероятная сила воли. И что для организма это дикий стресс. Ник их не слушал. Вернулся на плавание, как только разрешили, нагнал школьную программу, сдал ОГЭ, перешёл в десятый. На домашнем обучении, правда – долго стоять и ходить ему было тяжело. Стал подбирать себе новую профессию. На шее у родителей сидеть не собирался.
А в этом феврале… – голос Ники задрожал. – Передоз обезбола. Непонятно только специально или случайно. Может, просто дозу не рассчитал. Мама прибежала на шум и нашла его на полу с таблетками в руках. Увезли в больницу, почти сутки держали в реанимации. Нас к нему не пустили, заставили ждать в коридоре. Мы даже не смогли попрощаться. Сердце не выдержало. – Ника уткнулась лбом в коленки и разрыдалась совсем по-детски, громко и отчаянно.
– Понятно, – выдохнула Катька. – И ты не смогла принять смерть брата. Стала его видеть, говорить с ним и всем вокруг доказывать, что он жив. Пока тебя не начали таскать по врачам и не отправили в этот лагерь.
– Сначала перевели в другую школу. Я с одноклассником подралась. Он сказал, что Ник – слабак-суицидник. Я ему нос сломала. А ты-то откуда всё это знаешь?
– Я такая же. У меня мама четыре года назад умерла. И я вела себя так же. Отчим со мной намучался, пока не отвёл к одному психологу и тот не посоветовал отправить меня сюда.
Мы здесь все такие. Даже вожатые. Каждый потерял кого-то из близких. У Киры, вот, муж военный. Погиб год назад на задании. Видимо, она предпочла уйти к нему. Такое тоже случается. Иногда. Наш вчерашний ритуал – это день памяти. Так получилось, что здесь мы можем осознать правду. И отпустить.
Новичкам об этом не говорят. Потому что… – Катька запнулась, подбирая слова. – Знаешь, здесь, действительно, особое место. Эта река – что-то вроде двери в иной мир. Рядом с ней происходят всякие странности. Сбываются желания, водятся призраки. И, по легенде, можно отменить чью-то смерть. Если очень этого захотеть. Правда, ни у кого ещё не получалось. Но у тебя, мне кажется, есть все шансы. – Рыжая ткнула Нику в плечо.
– Почему это? – Ника безразлично смотрела перед собой. – Чем я такая особенная?
– Потому что смогла отпустить. – Вздохнула рыжая. – Не попыталась увести брата с собой за ограду, не просила взять тебя с собой. А потом и вовсе выпустила его руку и кинулась меня спасать. Да ещё и кулон этот дурацкий выбросила. Считай, отдала всё, что от брата осталось.