Карриган, уже забравшийся в капсулу, размещаясь в закрепленном там спецкостюме, ответил между делом:
— Только не пугай меня, по своей старой привычке, геенной огненной! Дорога туда, как издревле подметили люди, вымощена благими намерениями, а в них меня до сих пор еще никто не уличил!
И закончил с усмешкой, раскидываясь в медленно закрывающейся капсуле: — Мои намерения претендуют исключительно на дорогу в Рай!
В голове у Михаила, почти к тому времени готового для ухода в сеть, лисьей тенью прошмыгнуло сомнение: «А ведь Илли тоже возражала против изъятия этого клиента из виртуальных грез…» Погружаясь в сеть, он шуганул лисью тень почти уже виртуальной мысленной метлой: Илли была слишком потрясена убийством ланга, державшего ее в тот момент в своих объятиях, чтобы судить теперь о действиях Карригана объективно. Если бы его целью была смерть Хранителя, он с таким же успехом мог убить ее саму или Михаила. Что же касается ланга — его смерть, по мнению Михаила, стала актом справедливого возмездия, хотя, без сомнения, и жестоким по отношению к Илли. Но, насколько понял Михаил, это был единственный способ забрать у него то, что Карриган нарек вселенским вирусом.
В следующий миг Михаил уже сидел в мягком кожаном кресле, а вокруг него образовался стандартный личный кабинет с мебелью и стенами, имитирующими дефицитный синий чилмарский дуб. Новичок, без сомнения, ощутил бы себя здесь истинным боссом, несмотря даже на то, что на столе, где у истинного босса полагалось бы находиться по меньшей мере двум эгнотам, скудно желтела единственная кнопка. Михаил со вздохом вдавил эту кнопку, и перед столом тотчас же возникла безукоризненная секретарша — миниатюрная барышня в костюме цвета бордо, затянутом на талии «в рюмочку», черноволосая, с нечеловечески огромными и блескучими голубыми глазами.
— Добро пожаловать в пространственную сеть! — прощебетала барышня. — Будьте так любезны назвать ваш личный код и выразить ваши пожелания относительно дальнейшего времяпровождения в сети.
Михаил опять вздохнул — если хочешь иметь в виртуалке нормальных девушек, учись сам их себе создавать — и протянул руку над столом. Рука, мгновенно удлинившись, приняла форму осьминожьего щупальца, обвила барышню за талию, притянула ее на стол и аккуратно опустила прямо перед Михаилом.
— Предупреждаю, что насилие над информационной системой-гидом исключено! — сообщила она, полулежа перед ним на столе. — Рекомендую вам уровень одиннадцать — сто двадцать пять, третью ступень, сектор «зед».
— Извини, детка, — сказал Михаил, нажимая большим пальцем свободной руки ей на правый глаз. — Ты мне, безусловно, нужна, но совсем в другом качестве.
Последних его слов барышня уже не слышала, поскольку рассыпалась по столу горой маленьких серебристо-белых кубиков, каждый из которых состоял, в свою очередь, из множества мелких кубиков-сот, начиненных информацией. Михаил подался назад, обернувшись объемистой торбой с двумя широкими плоскими отростками — в прошлом верхними конечностями, — охватил этими лопастями столешницу и сгреб всю гору кубиков себе в Нутро. Закрылся, встряхнулся, сыто рыгнул и огляделся, вырастив себе четыре глаза на длинных стеблях: некоторые кубики могли упасть и закатиться куда-нибудь под мебель. И в этот момент перед столом, словно бдительный офисный охранник, явившийся мстить боссу за поругание и расчленение юной секретарши, вырос Карриган. В руке он держал кубик.
— М-м-да… — только и сказал он, обозрев критически Михаила, и бросил ему кубик.
Михаил мог бы подхватить кубик, подняв правую лопасть — чего он не сделал. Поэтому кубик попал ему в плечо, но за мгновение до того на плече образовался зубастый рот, поймал зубами кубик, схавал его, заглотил и тут же зарубцевался.
— Я так понимаю, что общей информацией мы теперь располагаем, — констатировал Карриган. — Самое время приступить к основной задаче.
— Приступим, — согласился Михаил, перемещаясь в следующий миг в пространство сети.
Их «кабинеты» выглядели отсюда как три огромных металлических куба-контейнера, висящих в пустоте, слабо подсвеченной далекими звездами служб-мегаполисов и огоньками, рассыпанными во множестве по поверхности самих контейнеров. Карриган был уже тут как тут, они вместе подлетели к рифленой передней стенке среднего куба и беспрепятственно проникли сквозь нее в прихожую пустующего офиса. Пустующего — в смысле отсутствия хозяина. Михаил, а с ним и Карриган оказались в комнате с каменными стенами перед дубовыми (на вид) дверями кабинета, запертыми на здоровенный — дубовый же — засов во всю дверь. У дверей горели факелы и стояла охрана из трех полуголых витязей в рогатых шлемах и с кривыми саблями в руках. Атмосфера прихожей и выбор охраны сами по себе многое говорили о склонностях человека, с которым им предстояло в ближайшем будущем иметь дело.