- Ого, ты и про перестрелку знаешь?
- Знаю конечно, я уже две недели как в Москве, сидела, ждала твоего Малевича, выставка-то уже вот-вот вернётся, а тебя нет. Даже меня торкнуло, что ты могла, плюнуть и остаться там с этой директрисой… Брагин места себе не находил после того, как им из Голландии сообщили, что ты исчезла. Он всё сомневался, работаешь ты или дуришь их, не скрою и мне досталось «на орехи», что я подсунула ему ненадёжного человека. Меня, даже, возили твои квадраты в Москве смотреть.
У Тархановой, по мере рассказа, от удивления всё больше и больше вытягивалось лицо, а тут она совсем ахнула.
- Да-да, не ахай, только я-то сразу поняла, что это дымовая завеса, для отвода глаз. Тут ты, молодец, правильно сообразила, что им доверять нельзя, если бы они добрались до основного квадрата, то ждать бы не стали, сразу забрали.
- То есть моя работа по оформлению бумаг на твоё освобождение была не нужна? Ты и так уже была на свободе?
- В общем да, хотя мне было приятно, что ты переживала за это. Но тем не менее, работа над бумагами всё равно была необходима, чтобы Брагин думал что держит меня на крючке. Он так и думал, что у него всё под контролем и до некоторой степени доверял мне. Поэтому ничего я не брала, Брагин сам отдал мне твою картину. А я уже, отвезла её в Питер и с помощью своих людей, поменяла её на настоящий. Вот он.
Показывает на сумку.
- И, надо признать, сходство поразительное. Поставить рядом, так и не отличишь, даже энергетика есть. Здесь в Москве я должна отдать «Квадрат» Брагину, в обмен на бумажки по освобождению, но не отдала, я прямо с вокзала сюда. Видно до него дошло, что это уже не случайно - что меня нет до сих пор и связаться со мной нельзя. Но поздно, мне уже пофигу, его крючок с бумагами на освобождение. У меня уже есть паспорт и обычный и заграничный, на другую фамилию естественно, так что осталось только исчезнуть.
- А этот адрес ты как узнала?
- Прежде чем ехать в Питер, я заявила, что ничего не буду делать пока не буду знать, где ты и что с тобой всё в порядке. Вот он мне и сказал этот адрес, теперь понятно почему - хотел, чтобы я забрала тебя, от его дочери подальше. Откуда он про него знает – вопрос к тебе. Где ты прокололась, думай сама. Но то, что ты жива до сих пор, это моя заслуга, он тебя не трогал, потому что ждал меня с картиной из Питера. Но не дождался и теперь едет сюда за тобой. Так что давай поехали, а девочку лучше ему оставить.
- Нет, она тоже уйдёт с нами.
- Может у неё спросить?
Они обе посмотрели на Анну.
- Я здесь не останусь… И я тебе Лену не отдам, и пистолетом ты меня не напугаешь. Тебе сказали бери картину и уезжай, вот и уезжай.
- Спокойно, спокойно, давайте чуть позже разберёмся с этим. Аня не шуми. Уходим все вместе.
«У Халитовой, плохо потемнели глаза, она явно не ожидала такого оборота. И я не ожидала. Ситуация и так была напряжённой, а теперь просто опасной. Только бы мне подойти поближе. А может в лифте, когда уберёт пистолет? Там ближе некуда. Нет в лифте нельзя, Аня будет рядом, не дай Бог пистолет выстрелит в потасовке. На улице тоже плохо, значит здесь, до лифта, нужно с ней разобраться».
Лена и Анна быстро одеваются, подходят к выходной двери, одевают обувь и куртки. Халитова отступила на пару шагов, сохраняя дистанцию с Тархановой, и не убирает пистолет. Лицо посерело и осунулось, в глазах появился плохой блеск, она что-то решила. Это заметила Тарханова и всё время старалась загораживать Аню, от пистолета. Вдруг напряглась.
- Тихо.
Она прислушалась к шуму за дверью.
- Поздно.
Действительно, входная ручка стала медленно опускаться вниз, кто-то с другой стороны аккуратно пробует, не открыта ли дверь.
- Не смотреть в глазок отходим.
Они возвращаются из коридора в спальню, и тут в дверь бьют чем-то тяжёлым, она трещит, но удерживается.
Халитова направляет пистолет на дверь, и несколько раз стреляет. В ответ тоже раздаются выстрелы
- Зачем?
Халитова оборачивается, наводит пистолет на Аню, и нажимает на курок…
Кабинет подполковника Лоскутова
В большой комнате, с несколькими столами, заваленными папками и бумажками, за самым большим столом сидит несколько человек. На главном месте Лоскутов, остальные кто, где притулился. В комнате очень накурено и неприглядно - папки с делами громоздятся не только на столах, но и на полу, на подоконнике, на старом раздолбаном шкафу, на огромном сейфе с надписью «вещдоки», которую почти не видно из-за прилепленных сувенирных магнитиков с мест отдыха. Там же на сейфе, чудом поместился горшок с «денежным деревом» увешенный мелкими купюрами. На горшке нарисован череп с костями и надписью «окурки не бросать – денег не будет». Лоскутов читает чей-то отчёт в мониторе, с трудом делая поправки.
- Опять завис, падла. Лёша, потряси спонсоров, пусть подарят пару компьютеров.
- Каких это ещё спонсоров?
- Как каких? Три недели назад к тебе приходил директор компьютерной фирмы, жаловаться, что дело с ограблением склада, слишком затянулось. А сколько оно уже идёт, кстати?
- Ну год, а я вам говорил, что людей не хватает…
- Отставить базар, вот тебе и спонсор, позвони и намекни, что для ускорения дела нужно помочь трохи, техникой. Проси пять компьютеров.
- Так нам два надо.
- Это вам два надо, а нам пять. Давай-давай не тушуйся, звони. Увидишь, завтра всё будет.
Раздаётся звонок.
- Лоскутов, слушаю.
- Только что начальник охраны, из усадьбы Брагина, позвонил на неизвестный номер. Послушаете это важно. Лоскутов включает громкую связь, чтобы слышали все: «Срочно уходи, они знают где ты и уже едут.»
- Адрес второго телефона отследили?
- Да в Новогиреево улица Старый гай дом шесть, подъезд 4.
- Быстро ОМОН туда, и ждать нас, если начнётся стрельба брать всех. Ребята по коням.
Конспиративная квартира в Новогиреево
Анна-Мария
Это всё похоже на дурной сон. Зачем она целится в нас, что она говорит про папу? Лена вся напряглась, сейчас произойдёт что-то ужасное. Сказала одеваться - быстро встаём. Поворачиваюсь так, чтобы меня не разглядывала эта Света. Одеваю трусики, лифчик, носки, что ещё? Натягиваю джинсы, толстовку, кроссовки. Я очень боюсь, боюсь что Лена попытается забрать у неё пистолет, а та выстрелит в неё. Подходим к двери, и тут с наружи кто-то поворачивает ручку. Не успели, что же теперь делать? Отходим обратно в спальню. Дверь пытаются выбить, раздаются страшные удары, а Светлана зачем-то начинает стрелять туда. Потом вдруг поворачивается, и целится в меня, время останавливается, ничего не вижу кроме этого маленького, чёрного кружочка и её бешеных глаз. Она сошла с ума? Вижу, как палец нажимает на курок – выстрел. Меня что-то сбивает с ног, и мы падаем на пол…
Елена
Возвращаемся в спальню, Света начинает стрелять в дверь.
- Зачем?
Вдруг она поворачивается к Ане, и целится в неё из пистолета. Что она собирается сделать? Ни секунды не раздумывая, толкаю Аню изо всех сил в сторону, теряю вместе с ней равновесие и мы падаем на пол. Закрываю её собой. В комнате продолжают раздаваться выстрелы. Поднимаю голову, Света ранена, но продолжает стрелять в кого-то в коридоре.
- Жива? Не ранена?
Судорожно ощупываю Аню, вроде нет.
- Быстро, быстро на балкон, давай, давай – ползи.
Пока ползём на балкон, хорошо дверь открыта, сзади развернулись настоящие военные действия. Стрельба ведётся с какой-то бешеной интенсивностью. Пули, с противным визгом, попадают в окна, и стены, выбивая осколки стекла и бетона прямо на нас с Аней. В коридоре слышны крики и грохот чего-то падающего. Наконец мы вывалились на балкон.
- Что дальше? Прыгать? У тебя есть парашют?
- Нет нету. Не надо прыгать. Перелезаем на соседний балкон, скорее, скорее, не бойся я поддержу.
Бросаю туда наши сумки и помогаю перебраться Ане. Потом перелезаю сама. В спальне затихли выстрелы.
- Что дальше?
- Тихо, чтобы нас не услышали, давай потихоньку.
Я открыла чужую балконную дверь, и мы вползли в соседнюю квартиру. Перед тем как закрыть её слышу голоса из нашей спальни.