-Вызывай врача…
-Ты что, не знаешь наших врачей? – она уже кричала, почти так же, как ночью…
-А я что – врач? Вас там четверо, сделайте что-нибудь…
-Да никто ничего не знает… Все только боятся…
-Ладно, - пробурчал он, проклиная себя, - сейчас приеду. Вызывай врача… - Отключился.
-Леш, кто это? – он оглянулся – щуря сонные глаза, Оля смотрела на него, приподнявшись на локте.
-С работы… Вызывают…
-А… А я думала, опять эта дура…
-Она больше не позвонит! – успокоил он, обнимая ее – теплую, податливую. Она положила голову ему на грудь и, не открывая глаз, предупредила:
-Сиди вот так… Мне так хорошо…
-И мне хорошо, - ответил он, касаясь губами ее виска. – Но надо идти…
Положил ее голову на подушку.
-Поставь будильник на одиннадцать… - сквозь сон пробормотала она.
Усмехнулся, перевел стрелку будильника и поставил его рядом с подушкой. Все равно проспит. Все равно не услышит… Поцеловал ее и вышел…
22
Сегодня Максу предстоял тяжелый день.
По привычке все просчитывать, он еще ночью составил план действий. Торопился, злился, и снова торопился. Не давала покоя мысль, что его(?) Полина – на тюремных нарах. Представлял ее себе растерянную, преданную своим «ухажером», иначе назвать ее Николая не мог. Ведь вчера на допросе тот признался, что встречается с Полиной, но встречается недавно. Ни о какой наркоте не слышал и просит его в это дело не впутывать. Эх, был бы он, Макс, на его месте… Впрочем, нет худа без добра. В его власти довести дело до благополучного конца. Но все полетело к чертям!
-Максим!
Макс, торопливо шедший по коридору, словно споткнулся – перед ним вырос начальник отдела – майор Ниязбердыев. Он стоял, широко расставив ноги, вытирая руки платком, должно быть только что из туалета…
-Да, товарищ майор…
-Передай дело о наркотиках Эмиру, у тебя своих хватает…
-Как передать?
-Обыкновенно! Пусть учится. Дело простое…
-Но, товарищ майор…
-Все, капитан! – Ниязбердыев повернулся к нему спиной, давая понять, что разговор окончен. Пошел к себе, но остановился. Подозвал Макса.
-Немцова твоя… То есть не она, а ее мать… Написала жалобу, что ты – бывший муж, что ли… Что сомневается в объективности следствия…
-С каких это пор мы стали обращать внимание на такие жалобы? – попытался отшутиться Макс, но майор прервал его нетерпеливым жестом.
-Если бы только это… Твоя бывшая теща… тьфу, мать Немцовой была у начальника… Наговорила всякого: месть, мол, сведение счетов…
Макс молчал, опустив голову.
-Я в это, конечно, не верю, - продолжал майор сочувствующе, - и все понимаю… Но что поделаешь? Встречаются еще такие дуры… Стервы, в общем! Так что, передай дело Эмиру и спокойно работай! А этой Немцовой мы хвост прижмем…Чтобы неповадно было…
Майор, что-то бурча, пошел к себе, разводя руками и качая головой.
Макс смотрел ему вслед. Тоже ведь несчастлив. Жена оставила на него двоих детей, сама ушла к другому – большому начальнику…
Макс смотрел ему вслед и на душе было так черно, как никогда в жизни…
23
Он и сегодня вошел, открыв дверь своим ключом. На пороге сидела собака и жалобно скулила. Не успел Алексей закрыть за собой дверь, как собака, ужом скользнув в щель, понеслась вниз по лестнице. То ли по нужде приспичило, то ли и ее достала атмосфера трехкомнатного склепа.
Заглянул в зал: на диване сидела Юлька, кормила грудью ребенка, перед ней на столике – стакан и бутылка. Окосевшими глазами тупо смотрит в пол. Здесь, как обычно, пьют…
Вышел в коридор. Из соседней комнаты, через приоткрытую дверь, слышатся стоны и шумное дыхание… Потом голос Ирмы:
-Ты, мать твою!!! Что ты делаешь? Так ведь и задохнуться можно!!
Здесь, как обычно, трахаются…
Чуть не задев его, распахнулась дверь туалета. Выглянула Танька – джинсы спущены, рубашка до колен. Увидела его, обрадовалась:
-Привет! Дай мне туалетную бумагу…
-Где ты здесь видела туалетную бумагу?
-Ну, газету дай… Там, на кухне…
Взял со стола газету, сунул ее в руки Татьяны. Она прикрыла было дверь, но тут же снова высунулась:
-Заходи сюда, поболтаем…
Это уже не шокировало. Отмахнулся:
-Где Димка?
-Где и был, на веранде…
Вышел на веранду. Окна распахнуты настежь. Сквозняк страшный. На тоненьком матрасике, разметавшись, лежал мальчик. Коснулся лба – как печка. Дышит тяжело, хрипло. Надо что-то делать… Хорошо еще аптека рядом, в этом же доме. Надо только спуститься…