Он достал пачку сигарет, закурил. И вызовом, со злостью, с небывалым ожесточением выдохнул дым прямо в табличку, предупреждавшую: «Не курить!»
7
Он налил в стакан водки и выпил залпом, стараясь оглоушить себя. Кое-как отдышался. Закурил. Скосил глаза – через столик от него сидела, вернее, полулежала в кресле она, широко разбросав ноги. Любовно держала в руке стакан с водкой, рядом стояла бутылка пива. Отпив пива, жадно глотала водку, запивала опять же пивом…
-Я тебя почти люблю… Почти… С тобой – не как с другими… Давай, если хочешь, поженимся… Разменяем квартиру… Будем тихонечко жить. Вечерами – водочка, а потом – в постельку… Я тебе сына рожу… Хочешь?
-Нет, - давясь дымом, ответил он.
-Почему? Все мужики, с кем была, хотят сына…
-А я не хочу!
-А хочешь пять сыновей? Пять? Только нам… тебе… очень поработать придется…
Он молчал. Смотрел в пол. Лужу она кое-как убрала, затерла, пока он ходил в коммерческий. Окна распахнуты настежь – надо же проветрить эти трущобы.
Димка возился в прихожей: грыз булку, глотал, откусывал кусочек, бросал собаке, нетерпеливо колотившей хвостом о пол…
Она, лихо, запрокинув голову, проглотила водку, схватилась за пиво. Отдышалась, протянула руку:
-Дай мне сигарету… - Рука с длинными, облупившимися ногтями мелко дрожала.
Сунул ей пачку. Прислушался. Должна приехать «скорая».
-У Юльки была, - прикурив, сообщила она. – Ты ей очень понравился. Особенно глаза! «Глаза у него красивые…Зеленые! Блядские глаза!» - она повернулась к нему всем телом, внимательно всмотрелась. – И никакие не зеленые, а серые… Давай потанцуем? – встала, неуверенно доплелась до телевизора, - наполовину разобранного, еще советского. Под телевизором – магнитофон. Включила – заиграла индийская музыка.
-Люблю Индию! – завертелась по комнате. Потом стала срывать с себя одежду: рубашку, брюки… Запуталась, упала. Поднялась. И завихлялась, как была в лифчике и трусах. Опустилась на четвереньки, стала подползать к нему:
-Иди, иди ко мне… Ничего у меня нет… Только ты… Меня и сын не любит… Делай со мной все, что хочешь… Только не оставляй… Или, сиди, сиди… Я сама все сделаю… Знаешь, сколько я умею… - полезла расстегивать брюки.
-Отстань! – он отпихнул ее и прислушался: в дверь звонили.
Вскочил, толкнул ее на диван, накрыл пледом.
-Сиди и не выходи… Поняла? – и пошел открывать…
8
Когда послышались приближающиеся шаги, Макс напустил на себя ледяное равнодушие. Только подрагивал уголок рта, словно пульсируя.
В раздевалку вошли: заместитель управляющего, уже всерьез встревоженный, какой-то парень в костюме, с таркеткой на груди, девушка в синей жилетке и такой же юбке, и Нинка – в фартуке, с косынкой на голове.
Увидев Макса, она на секунду опешила, но тут же спохватилась – заулыбалась, кивнула. Но, заметив его холодное лицо, приняла бесстрастный вид. Тоненькие брови взлетели.
-Вы гражданка Бокий? – сурово спросил он, стараясь не смотреть на нее.
Нина не ответила, недоуменно оглянулась, когда за ее спиной зачастил заместитель управляющего – угодливо и подобострастно:
-Она, она... Вот ее личное дело, - сунул тонюсенькую папочку.
-Это ваш ящик?
-Мой…
-Откройте, пожалуйста…
-Зачем?
-Делай, что говорят! – злобно буркнул заместитель, и даже подтолкнул в спину.
-Спокойнее! – предостерег Макс. – Откройте ящик, пожалуйста…
-Пожалуйста, - она пожала плечами, достала из кармана ключ.
Щелкнул замок. Крышка откинулась. Нина отступила в сторону.
-Теперь вытаскивайте из ящика все, что там есть! – вылез Эмир.
Нина перевела взгляд на Макса – он чуть заметно кивнул. Ободренная этим кивком, она стала вытаскивать из ящика и раскладывать на полу какие-то тряпки, скребки, щетки, резиновые перчатки…
-А это что? – Эмир снова вылез вперед и указал на небольшой сверток.
Девушка послушно развязала узелок. Под ее пальцами блеснул целлофановый пакет с каким-то порошком зеленоватого цвета.
-Что это? – уже не скрывая торжества, повторил Эмир, но осекся под тяжелым взглядом Макса.
-Что это, гражданка?
-Какой-то порошок, - снова пожала плечами она и запнулась, встретившись с предостерегающим взглядом Максима.