-Развлекались, голубки? Я так и думала… Она как выпьет, готова хоть под телеграфный столб… Ха-ха… А ты, Танька, чего стоишь? – набросилась Юлька на смазливую девицу лет семнадцати. А, может и моложе, - неумелый макияж старил ее. – Знакомься, это Лешка… Посмотри, какие глаза! Когда он вот так смотрит, я вся дрожу… Готова отбить его у Ирмы… Ну, ничего, на всех хватит… Ну, чего вылупились друг на друга? Знакомьтесь, а я пока Ирму разбужу…
Юлька выдернула ребенка у Алексея и бросилась к дивану. Алкоголь бурлил в ней. Трезвая она была вялой и апатичной.
-Можно присесть? – спросила смазливая, глядя на Алексея.
-Пожалуйста, - пожал плечами он.
Она бросила на диван сумочку, села в кресло. Уставилась на Алексея пристальным, изучающим взглядом.
Юлька растормошила Ирму и, пока та, ругаясь и ворча, разыскивала свою одежонку и натягивала на покрытое пупырышками тело, Юлька подмигнула Алексею:
-Смотри, Лешка, как Танька тебе глазки строит… Считает, что все мужики от нее балдеют… - И понизила голос. – А Чарышка злится. Все расспрашивает: кто да кто это? Я сказала: друг брата Ирмы…
-И правильно! – неожиданно подала голос Ирма. Она стояла посредине комнаты – одетая, непричесанная, глядясь в зеркальце, торопливо пудрилась, красила губы.
-Что? – расхохоталась Юлька. – Лешка всю помаду с губ слизал?
-Тихо ты! – топнула ногой Ирма и погрозила пальцем, адресуя жест Алексею: - Сиди здесь…
Ушла на кухню. Звон посуды моментально прекратился. Послышались звуки поцелуев.
Юлька подмигнула Алексею, плотно прикрыла двери. Но в глазах была тревога. И, когда Алексей встал, чтобы закрыть окно, вцепилась в его руку:
-Ты куда?
-Окно закрыть…
-А… - отпустила его руку и заговорила просящее: - Не ходи только туда, хорошо? Нам только драки не хватало… Он специально шел к ней… Она ведь и ключ от квартиры ему дала… Он в последнее время и ночует здесь. Пусть сегодня он побудет с ней, а завтра она будет с тобой, честное слово! А сегодня мы с Танькой тебе скучать не дадим…
Смазливая хищно улыбнулась, закурила.
Заглянула Ирма – помада размазана по лицу. – Вы посидите, а мы сейчас…
Хлопнула дверь соседней комнаты, той комнаты, где умерла тетя Эрна…
Девицы обменялись понимающими взглядами и вздрогнули – в кармане Алексея загудела «труба»…
14
Макс и сержант, как последние идиоты, стояли перед старухой, к которой присоединился и ее супруг – высокий, высохший старик, и отвечали на вопросы: кто? Что? Откуда? Полина же стояла поодаль с отчужденным, отстраненным, отсутствующим видом, словно дело ее вовсе не касалось. Или она решила, что все это – представление, разыгранное им, чтобы лишний раз помозолить ей глаза?
-Собирайтесь! – сказал он, глядя на Полину.
Но та и бровью не повела.
-Позвольте, позвольте, - заговорила старушка, загораживая собой внучку. – Что это значит: собирайтесь? На каком, позвольте спросить, основании?
В речи, в повадках старушенции чувствовался бывший руководящий работник. И относилась она к ним, как к своим подчиненным. Макс заметил, что Полина усмехнулась, и рассвирепел. «Ну, держитесь!»
Он достал из папки протокол (пустой бланк), приосанился:
-Гражданка Немцова Полина Николаевна, 1981 года рождения, русская, не так ли?
Оба старика и Полина захлопали глазами. Сержант же наоборот, распрямил плечи.
-Вы подозреваетесь в незаконном хранении и сбыте наркотиков! Сегодня в вашем ящике найдены около трехсот граммов героина… каким образом наркотик оказался в вашем ящике?
У старухи отвисла челюсть. Она пошатнулась, схватилась за сердце. Полина побледнела, открыла рот, чтобы что-то сказать, но Макс рубанул рукой воздух и вложил лист в папку:
-Собирайтесь! Даю вам пять минут…
Видел по лицу, что теперь девушке на сборы понадобится гораздо больше времени, но отступать было поздно, да и некуда…
-Собирайтесь! – повторил он. – И захватите с собой паспорт…
Она, едва переставляя ноги, поднялась на крылечко.
-Сержант! – позвал Макс, дрожащим от обиды голосом. – Проследите, чтобы не было никаких телефонных звонков, и вообще ничего противозаконного…
Отошел к воротам, закурил.
Дура! Какая же ты все-таки дура! Не хочешь ничего понимать – не надо. Хотел с тобой по-человечески, не понимаешь. Значит, будем по всем правилам!
Он тычком отбросил окурок – в наступивших сумерках он, прочертив искрящуюся дугу, упал среди каких-то цветов…