- И это правда.
А Виктор уже думал: скорее бы оказаться в своей квартире, которую на днях получил и ещё не обжил, только занёс вещи - два старых чемодана, из которых один с книгами. Надеялся, что где-то в будущем будет «расти» по службе, может, и будет переезжать в больший город и жить в лучших квартирах, но эту, первую в его жизни, никогда не забудет. До сих пор всё в общежитиях приходилось жить. Пять лет учёбы, потом в районе, куда его послали после защиты диплома. И вот уже перевели в область...
Это была радость: переехать в родной город. Где родился, окончил среднюю школу, где всё ему знакомо - каждая улица, каждый дом. И парки городские, и река. Сам не свой был, когда получил ключи от квартиры в новом, только что построенном доме, на окраине, в массиве, где каждое сооружение - в саду.
В дежурной машине ехал он домой. Вспоминал майора: будто недоволен он тем, что в последнее время в городе затишье? Всё время хочется ему быть в движении, в действии. А ему, Виктору, кажется, что лучшего, чем тишина, нельзя и желать. Тишину чрезвычайно любит. Когда безветренно, деревья спокойно упираются в небо, не слышно машин. Ведь тишина - это покой душевный. Вот если бы майор завтра встретил его и сказал: «Всё в порядке, Виктор, спокойно ночь прошла, никаких приключений!»
Перебирал в руках ключи, бряцал ими и думал: уют такой создаст в своей квартире, что каждый, кто увидит, будет поражён. Другие убиваются за какие-то польские комплекты, а он закажет себе мебель по собственным эскизам. Яркого света у него не будет, светильники поставит такие, чтобы и свет выделялся нежным.
Даже закрыл глаза - так приятно стало на душе. Показалось, что идет не в пустую, ещё не обставленную квартиру, а в семейное жильё, где его ждет и не дождётся Наталья. Вздрогнул: почему бы это - Наталья? Его жена будет носить совсем другое имя... принципиально другое! Хотя ловил себя на мысли, что когда произносит для себя «Наталья» - будто слышит музыку...
Уже издалека увидел свой дом, два широких окна на четвёртом этаже. В первую очередь окна надо занавесить, пол накрыть, чтобы не ходить босиком по паркету. Столько тех забот, что даже не до покоя.
Ещё не успел шофер затормозить, как Виктор уже выскочил из машины, запрыгнул по ступенькам наверх. Открыв дверь, включил свет - в коридоре, в комнате, в ванной. Чтобы хорошо было видно всю квартиру - чтобы ещё раз хорошо рассмотреть. Хорошая квартирка, хоть и не обставлена! Придётся, правда, перекрасить, потому что стены очень жёлтые. И вообще он сделает всё так, чтобы Наталье, когда она сюда войдёт, в его квартиру, всё было по душе. Теперь посередине стояла раскладушка, а с другой стороны - по чемодану.
Но неожиданно почувствовал какое-то беспокойство. Даже холодок пробрал его тело. От чего бы это? Предчувствует что-то нехорошее? Овладел собой - пустое! Это из-за того, вероятно, что он одинок, когда его ровесники уже давно женаты. Жутко одному в квартире. Женатые, семейные - спокойнее, более уравновешенные, чем такие, которые долгое время живут одиночками...
Замужем Наталья, а больше он никого не хочет, кроме неё. А что теперь думает она? Выбрала себе другого, а его, Виктора, когда-нибудь вспоминает? Что, если встретятся? Может, пройдут мимо, сделав вид, что не узнали друг друга?
Не бросится за ней вдогонку!.. Не будет мальчишкой! В конце концов, на Наталье мир клином не сошёлся, найдёт и он, Виктор, себе подругу, которую бы и он полюбил, и она его. Чтобы не думала Наталья, что и до сих пор без неё страдает.
А всё-таки... Сколько это уже Наталье лет? Двадцать шестой, наверное, пошёл... Вспомнилось, как когда-то, в школе, никак не мог признаться девушке в любви. И вот как-то выждал её, заговорил. А она в ответ наклонила голову, опустила глаза. Тогда он осмелел, взял её за руки, прижал к себе и прошептал: любимая ты моя! А девушка вдруг рассмеялась. Он до ушей покраснел, налился кровью, вскипел. Извинялась, правда, после того, просила, чтобы не сердился на неё. А уж рана на душе осталась.
Когда вышла за Павла, перебрался в Ленинград, к знакомым, там уже заканчивал науку. Всё время, правда, думал о Наталье, хоть и старался забыть её. А когда казалось, что уже успокоился - напомнила о себе сама: как-то узнала, где он, и прислала письмо.
Не ответил тогда Наталье, а письмо сохранил. А где оно? Взял чемодан с книгами, вывернул всё на раскладушку и вытащил толстенькую папку. Будущая жена, если таковая будет, вероятно, всё это уничтожит, а пока... Из пожелтевшего конверта выбрал клочок бумаги, вырванный из тетради, в косую линейку. Нетерпеливо, как тогда, когда его получил, развернул письмо.
«Здравствуй, Виктор! Может, тебе и странно, но не могла я тебе не написать. Не сообщаю, откуда я узнала твой адрес - это не имеет значения. Пишу, потому что провинилась я перед тобой - только теперь это до меня дошло, - а тогда, ты знаешь, разве что я думала? Гордилась - одна я на свете такая, лучших меня уж нет, все меня должны любить. И только злорадствовала, когда видела, как ты переживаешь, а теперь очень раскаиваюсь, что так незаслуженно обидела тебя. Хочу знать, Виктор, как ты живёшь, какие у тебя планы? Так напиши мне до востребования...»