В общем, участники сделки остались довольны. Для Фишелевича 2000 злотых — превосходная добыча, он просил «любезного пана Данцигера» обращаться и впредь по любому поводу. А для меня это всего лишь одна двадцатидолларовая бумажка из моего волшебного чемодана.
Еще за полторы тысячи злотых (какие-то пятнадцать долларов!) в другом отделе Юденрата я оформил лицензию. Учебные заведения в Гетто запрещены, но детские сады допускаются, а чем мы там будем заниматься — поди проверь. Теперь у меня есть бумага, на которой трогательно соседствуют шестиконечная звезда и орел со свастикой. Я — директор «заведения для детей дошкольного возраста», которое называется «Wyspa skarbów», «Остров Сокровищ».
25 октября 1940 года — исторический день. Мой трезориум официально существует!
26 октября
Сегодня приступил к набору команды.
Мне требуются:
— во-первых, четыре шацзухера по направлениям «Голова», «Сердце», «Тело» и «Креативность»;
— аниматор для работы с детьми в классной (женщина);
— технический персонал: кухарка, фельдшерица-няня и, главное, кастелянша, которая будет управлять хозяйством, осуществлять закупки и прочее.
С этой ключевой фигуры я и начал, потому что кастелянша займется поиском кухарки и фельдшерицы, пока я буду искать педагогов. Мне требовалась женщина ушлая и при этом честная — нечасто встречающееся сочетание.
Я никого в Гетто не знаю, зато я хорошо усвоил курс практической психологии и умею читать людей. Пожалуй, это — мой талант, очень помогающий мне в жизни и в работе.
Поступил я следующим образом. Отправился на Слиску, где сейчас расположено главное торговище Гетто — разумеется, нелегальное, но совершенно необходимое для выживания всей этой огромной массы людей, нуждающихся в еде, одежде, обуви, лекарствах и всем прочем. Товарно-денежные отношения, вероятно, будут существовать даже в Преисподней.
Ходил по этому импровизированному рынку, приглядываясь не к товарам, подчас весьма причудливым, а к торговцам. Несколько раз останавливался, надолго, потому что казалось: вот он, мой кандидат. Но потом, разглядев в лице или поведении что-то не то, двигался дальше.
Наконец присмотрел коренастую тетку в добротном пальто и шерстяном платке, обтягивающем широкие татарские скулы. Она продавала поистине удивительный товар: нарукавные повязки со звездой Давида, которые вообще-то бесплатно выдаются в Юденрате, потому что обязательны для ношения. Сначала меня просто заинтересовал этот диковинный бизнес. Кто будет такое покупать? Зачем? Потом, увидев, что торговля идет очень бойко, я подошел ближе, понял, в чем дело, — и восхитился.
Повязки были двухсторонними, с обратной стороны черными. Евреи, у которых есть пропуск в Город, выйдя за пределы Гетто, могли одним движением перевернуть свою позорную нарукавную ленту, и она превращалась в траурную. А если впереди патруль, так же просто было вновь обратиться в законопослушного Jude. Гениально!
Потом я увидел, как торговка окликнула уже отошедшего покупателя, который забыл взять сдачу. Значит, не только предприимчивая, но и честная?
Оставалось только выяснить, нет ли у нее семьи, которая будет отвлекать от работы. Подошел, поговорил. Семья была, муж и двое детей, но погибли во время осады от авиабомбы. Женщина рассказала про это буднично, не давя на жалость, и это мне тоже понравилось. Крепкая. Если жизнь сшибает с ног, поднимается и идет дальше. Прямо там же, на тротуаре, нанял ее на службу. Пани Марго — так она попросила ее звать.
Итак, в трезориуме появился первый сотрудник, кастелянша.
Я объяснил ей задачу — найти кухарку и няню-фельдшерицу. Сразу стало ясно, что в выборе помощницы я не ошибся. Пани Марго уверенно сказала: идемте на улицу Павя.
Оказывается, там нечто вроде биржи труда. Те, кому нечего продать или выменять, пытаются найти работу или хотя бы приработок.
Мне не понадобилось вмешиваться. Пани Марго наделена психологическим даром не в меньшей степени, чем я, а по части общения даст мне сто очков вперед. Я не мог понять, по какому принципу к одним женщинам она подходит, а к другим — нет. Спросил. «Для няни нужно три вещи. Чтоб была заботливая — это всегда видно по лицу. Чтоб не белоручка — видно по пальцам. И чтоб одинокая — это видно по глазам, — ответила мне чудесная пани Марго. — С фельдшерицей немного сложнее. Тут нужно найти или врачиху, которая не боится черной работы, или…» «Можете не продолжать, — сказал я. — Я вижу, вы знаете, что делаете. Вот вам второй ключ от дома, вот деньги на первые расходы. Встретимся вечером». И, успокоенный, ушел.