– Нет, просто я тебя люблю и рад видеть с утра пораньше.
Соня улыбнулась и с счастливым визгом кинулась обниматься.
Артём почти каллиграфическим почерком начал писать письмо под диктовку Сони, которая с восторгом смотрела на слова. Они были похожи на узоры от мороза на окне. Он написал: «Дорогой Дедушка Мороз!», и посмотрел на сестру.
– Почему ты сама не напишешь? – спросил он.
Соня удивлённо развела руки в стороны, втянула голову в плечи и ответила, – Доброе утро! У тебя красивее почерк.
– Ну и что! Деду Морозу абсолютно всё равно на это!
Сестра стояла всё в той же позе, хлопая глазами пять раз в секунду.
– Ему будет намного приятнее читать твоё письмо, написанное твоим же почерком! Давай! – сказал брат и передал ей фиолетовую ручку. Сонечка радостно взвизгнула и продолжила писать сама.
– Артём! – крикнула мама, подойди, пожалуйста
– Соня, ты пиши, а я скоро вернусь, – сказал он и вышел из комнаты.
Соня написала, что очень хочет щенка; что она будет заботиться о нём, любить, кормить, поить, гулять; что он будет самым счастливым щенком на планете. Было важное условие: на боку должно было быть сердечко, чтобы она сразу понимала – от Деда Мороза! Она ненадолго задумалась и с серьёзным видом дописала: «И подари, пожалуйста, Артёмке светильник в виде Трицератопса. Он делает вид, что взрослый и что не скучает по нему, но я-то знаю, что это не так. Очень надеюсь на тебя. Пока. Сонечка Ивина из квартиры № 17 на пятом этаже».
Соня аккуратно свернула письмо, ответственно запечатала его в оранжевый конверт, как раз в это время вернулся брат.
– Как думаешь, не поздно отправляем? – спросила Соня.
– Нормально, – ответил Артём, – экспресс-почту никто не отменял.
Выйдя на улицу, Артём достал из кармана скомканный клочок оранжевой бумаги. На нём была запись: «Двадцать девятое декабря – покормить кота, написать письмо, сбегать к тёте Тане».
– Шишкин, прости! Я забыл тебе вчера наполнить миску днём! Надеюсь, мой подарок загладит эту вину!
Остальные пункты негласно перенеслись на сегодня. «Ничего страшного» – подумал Артем и ускорился в сторону кондитерской «У тётушки в гостях», которую недавно папа помог открыть хозяйке фермы, где раньше жил их кот. Сама она там не работала, но передала подарки. Эта кондитерская отличалась от других тем, что в ней продавались только оладьи, но какие! И с творожным сыром, и с рыбой, и с кусочками яблок, и с другими фруктами и ягодами, и с шоколадом внутри, и классические, вместе с которыми в упаковке уже шло варенье или сгущённое молоко. Тонкие, пышные, на пшеничной муке, на ржаной, на гречневой, на рисовой. Особенно на рисовой пришлись по вкусу Соне, а Артёму на пшеничной. Были даже кабачковые, морковные, капустные, картофельно-куриные и много-много других. А ещё там было волшебство. Артём не верил в Деда Мороза давно, но для Сони притворился, что верит, поэтому честно кинул письмо в почтовый ящик рядом с кондитерской.
31 декабря
Артём в ужасе проснулся рано утром, вспомнив, что письмо-то он отправил, но не знает, что Соня в нём написала! Что же она загадала? Если он не узнает, то не сможет попросить папу это ей купить, и тогда Сонечка точно не получит то, о чём мечтает! В семь лет он видел, как папа надевал бороду, и помнил, как плакал от этого разочарования, и как тот пытался его убедить, что просто помогает этому великому чудеснику. Но все слова были бесполезны – волшебства нет! «Какой кошмар, – думал Артём, – через день сестра узнает, что Деда Мороза не существует. Это будет катастрофа. Как же не хочется, чтобы её вера в волшебство разрушилась вот так внезапно. Так же вдребезги, как мой динозаврик!» – Глаза его наполнились слезами, то ли из-за динозаврика, то ли из-за сестры, то ли он сам хотел верить сейчас, что волшебство существует, он не знал, а может быть всё вместе.
Решив, что нужно выпить какао, он надел тёплый оранжевый свитер поверх пижамы с динозаврами и вышел в кухню. В этот раз уже вздрогнул папа, когда Артём бесшумно подошёл к нему сзади и сказал «папа». «Ох, напугал!», – сказал тот и, шутя, развернулся в позе каратиста. Артём ответил тем же, они весело подурачились и налили себе в самые большие кружки с изображением Деда Мороза какао. Вдруг, словно внезапно, Артём закрыл глаза руками, облокачиваясь на стол и безутешно заплакал. Хоть он и был уже взрослым мальчиком, но это не помешало папе взять его на руки и крепко обнять. Он всё рассказал. И про грусть по динозаврику, и про письмо, и про то, что хочет, чтобы исполнилось всё, о чём они мечтают. Всё-всё рассказал.
Дождавшись девяти утра, во столько открывалась кондитерская, он отправился за письмом. «Надо вытащить и прочитать!» – думал он, решительно и быстро шагая по дороге. «Скорее, скорее!». Добежав до неё и распахнув дверь, он очутился в большом сладком облаке ароматов свежей выпечки, а тепло кондитерской защипало щёки, потому что на улице был сильный мороз. Белая дверь за ним мягко и быстро закрылась, но та искристая метель, которая бывает только в последний день декабря, успела проскользнуть следом за ним в помещение. «Увезли все письма полчаса назад, мне очень жаль», – с сочувствующим взглядом сказал продавец, когда услышал историю про маленькую девочку и веру в волшебство. Ничего не оставалось, как купить оладий к Новому году и вернуться домой.