Отправили Лектора библиотекой сельской руководить. Как только ему удавалось на трибунку вскочить, так и принимался критиковать всех подряд. Анализировал, сопоставлял, но его уже не принимали всерьёз. В народе получил второе прозвище, более меткое- Критиканец.
ЗЛАЯ ЛЮБОВЬ
Били все. Без жалости, ногами, головой- били каждый день. Толкались, набрасываясь по несколько человек. Лишь один стоял в стороне и усмехался. Надо что-то делать, подумал он, забьют. Решился на отчаянный шаг. Подскочил, как можно выше, и полетел.
– Ты куда?!- закричал тот, который его никогда не дубасил.- Не положено…
– Ну, вас всех,- крикнул он сверху и добавил словечко, которое постоянно говорил один из сидевших на скамейке. «Слова доброго никогда не скажут. Одно знают: аут, аут! Я же не виноват» С первых дней всё и началось. Он, было, решил, что в него начали душу вдувать. Надули. До звона… А потом ногой. Об стену все телом. А казались такими ласковыми. Ничего в вас человеческого и нет…
– Далеко собрался? – раздался насмешливый голос снизу.
– Знал бы – сказал.
– Чего даром летишь? Меня возьми на себя.
– Только не пачкайся и не дерись.
– Доставалось тебе, дружок. Каждый день. В чем виноват?
– Кого бы я обидел? Чем?
– Вернешься, опять начнут бутсить. Никуда не денешься.
– Коварные. Двое особенно. Поймают, к груди прижмут ласково, что-то скажут и … со всей дури, как долбанут. Даже шкура трещит. Не вернусь. Пусть себя сами…
– У тебя крыльев нет… Как у меня. Смотри.
– Что надо, чтобы крылья отросли?
– Что надо, круглая голова, сам незнаю. Летаю и всё. Наклююсь и пою. У тебя есть песни?
– Нет ни песен, ни крыльев, ни клюва.
– После таких побоев завоешь, не то, что запеть.
Они летели и разговаривали. Тихий ветерок подталкивал мяч все выше и выше. Воробей посмотрел вниз и поджал перья.
– Тебе надо перекраситься. Я видел их- они большие и разноцветные. Их никто не бьёт. Носят бережно за верёвочки. Тогда твоя жизнь изменится в лучшую сторону. Стань хотя бы зеленым. Можешь стать розовым. …Поможет, уверен. Многие, слышал, так и делают.
– Ничего не получится. Перекрашиваться мне уже поздно. Я же сегодня лечу.
– Ты летишь, потому что тебя пинают. Ты круглый и пустой.
– Твоя мудрость не знает предела.
– Я проживу без них,- сказал мяч,- пусть обходятся без меня. Воробей, страви воздух. Найди такую дырочку и просунь клюв. Только держись крепко. …Хватит, хватит.
На футбольное поле мяч упал и не подпрыгнул. Его отшвырнули к забору. Он лежал и наслаждался свободой. Его не били. Им никто не интересовался, а когда-то за ним носились, сломя голову, задыхаясь, хрипя, лишь догнать, лишь бы коснуться. Стоят и переживают. Грустят. Они не могут без меня жить,- подумал мяч,- но зачем били? Им тоже бывало не очень сладко. Кое-кого уносили с поля на носилках. Почему? Из-за стремления ударить меня, нанести удар, коснуться, получают синяки и шишки. Значит любят. Решил мяч, надуваясь от гордости.
СИНДРОМ СИДОРОВОЙ КОЗЫ
Сидоровы продали корову и купили козу. Во первых трудно с кормами, а во вторых износились в процессе жизни, косить сено и возить за двадцать километров обременительно для стариков, которым скоро будет по семьдесят годков. Деда козочка полюбила. Когда садился на лавочку и доставал папиросы, коза терлась у его ног и по собачьи заглядывала в глаза. Приметила Евдокия, что коза любит жевать дедовы окурки. Спросила у бывшей хозяйки козы, насчет пристрастия, дескать, не наркоманка ли? Оказалось, её папа козел Глобус постоянно у автостанции отирался, с превеликим удовольствием жевал окурки. На молоко не должно влиять…
Розитка – так звали козу – принесла двух резвых и проказливых козлят. Однажды женщина потеряла их. Везде посмотрела, все укромные места посетили- нет. Обратила внимание что Розитка смотрит вверх. Евдокия голову подняла, а её проказники на летней кухне бодаются. На коньке.
В тот день Прокопий сено косил в логу за деревней. Привез домой копенку, раскидал по двору на просушку. Евдокия как раз из магазина пришла. Пенсию получила. Чтобы чем-то порадовать старика, купила пива разливного.
– Мужики в магазине нахваливали, будто бы очень свежее..
Прокопий сел в беседку, овитую лианами хмеля, достал из коробки сушеную кильку. Коза униженно стала просить окурок. Дед пил пиво, жевал рыбок. Дожевав окурок, Розитка не уходила. Прокопий понял, что она хочет попробовать пива. Он подумал, что коза делится с ними молоком, а почему бы ему не поделиться пивом. Полтора литра. На двоих, Почему бы и нет. Евдокия цедила молоко и не видела, что пьяненький дед нашел себе собутыльницу. Она бы ему устроила дегустацию.
Через неделю случилось нечто такое, что ввело женщину в транс. Она доила козу. Вдруг испуганно заметила, что в ведре желтая пена. Запах шел из ведра пивной. Евдокия бы вылила пиво на грядку, но это заметил Прокопий. Удивился. Теплое пиво он не стал пить. Поставил банку в холодильник.
– Вот подхалимка отчебучила. Пивом зачала доиться.
– Может, какой травки поела. Не горюй, без молока не останешься. Разолью по бутылкам и обменяю на базаре на молоко.
– Я ей устрою. Она у меня пофокусничает!- кричала женщина.
– Коза понятие имеет, Пиво дороже молока. Только не пойму- Жигулевское или Блинское. А крепость нормальная… Не причитай. Зачем такую козу продавать. Может, всё и пройдет. Завтра будет молоком доиться.
Прошла неделя, а коза не хотела доиться молоком. Евдокия намеревалась продать козу, но дед не давал. И сама она увидела пользу, когда Прокопий начал потихоньку торговать свежим пивом. Мужики очередь за козьим пивом занимали с утра. На глазах собравшихся Прокопий доил козу в пластмассовое ведро. У многих пьющих перестала болеть печень, вправились грыжи и рассосались рубцы от операций. Коза полюбила шумный базар. Окурков там столько, что она их даже не искала -под ногами. Но Сидорову козу невзлюбили продавцы пенистого напитка. Налоговый инспектор пожаловал по звонку и потребовал сертификат качества, регистрационные документы. Его подняли на смех. Какая же коза даёт пиво? Где ты её видел? Ехидно выспрашивали любители козьего напитка.
Через неделю пришла повестка в суд. Дед пригорюнился. «Говорила, что добром не кончится твоя козья авантюра»,- причитала Евдокия, боявшаяся судов, как денежных реформ. Внуки потешались, представляя деда на суде.
– Вы незаконно торговали пивом, без надлежащих документов. У вас нет санитарной книжки, нет кассовой машины.
– Позвольте, я не умею превращать козье молоко в пиво. Был на Земле один человек, но он превращал воду в вино. У вас есть фотографии, но в ведре возможно только молоко. Если вы утверждаете, что пили козье пиво, то вас нужно занести в список психиатрической больницы, а козу- в книгу Гиннеса. Изучать её особенности на научной основе.
Привели в суд козу, начали доить. Надоили кружку молока.
Желающие отпили по глотку и сказали, что пивом и не пахнет.
История попала в газету, как анекдотичный случай. Дед на базар перестал ходить. Отдыхающие в санатории неподалеку от нашего села навадились к Сидоровым отведать целебного козьего пива. Платили хорошо. Фотографировались с ребятишками на полянке рядом с козой.
Перед Купалой у дома Прокопия и Евдокии остановилась машина странной наружности и непонятного лиловатистого цвета. Мужчина худосочный в галстуке и в подтяжках поверх фрака заявил, что представляет интересы голландского торгового дома. Вынул из ридикюльчика бумажки, стал ими хвастаться.