— А почему он мой? — опешила я.
— Ну а чей же, — поддержала ее Ингиелла. — Он ни с одной адепткой так не разговаривает провокационно, как с тобой. Заигрывает, намекает. Твой, даже не сомневайся, — щелкнула меня по носу она.
Я насупилась. Не то, чтобы он мне не нравился, нравился, мужчина он конечно красивый, но уж очень вредный и напыщенный. И я никак не могла опустить, что он ректор!
Ближе к отбою я ушла к себе, на случай внезапной проверки, легла в кровать. Спать не хотелось совсем, сон отгоняло ожидание нашего сегодняшнего променада до библиотеки и, очень на это надеюсь, обратно. Чем нам грозило, если нас схватят? Отчисление не так страшно, больше пугало, что мы можем реально подставить тех, кто нас приютил и помогал обустроится в этом мире. И все же интересно, почему они это делали? Неужели знали, кто мы на самом деле? Тогда почему не сказали сразу? Чтобы дров не наломали?
Хорошо, пусть так. Но почему никто из них не рассказывал о валькириях? Ни мне мой некромант, ни Оливии ее эльфы, ни Ингиелле Митас — ни словом не обмолвились об этих женщинах-воительницах. Последний подруге даже поведал об аспидах, не то, что мой дядюшка. Сидилла Нейрус вообще меня очень пекал, да и опекает до сих пор, постоянно интересуется, как у меня дела, как дается учеба, ни обижает ли кто. Мне иногда становится смешно от этого. У себя дома на Земле, судя по его моложавой внешности, у нас мог бы случится роман. Но некромант никогда на меня не смотрел, как на женщину, в его взгляде была забота и беспокойство обо мне, будто я правда дочь его беспутной сестры.
О своем новоиспеченном родственнике я не знала ничего, он был скрытен, что касалось его личности. От слуг, живущих в его замке, знала, что у него была жена, которая будучи беременной исчезла много лет назад. Куда она делась не знал никто.
Отвлекшись от воспоминаний о дяде, взглянула на временной амулет, показывающий, что скоро полночь. Вернула свои мысли к валькириям.
А что я о них знаю? Кроме того, что это из скандинавских мифов, ничего не знала вообще: ни их предназначение, ни их деятельность. Знала только одно, эти девы подчинялись Одину. И это все мои познания.
Поднявшись с кровати, прошлась по своей комнате, ожидая своих подруг. Чем ближе приближалось время к нашей вылазке, тем больше ощущала нервозность. Самое страшное, наверное в нашей намечающейся ночной прогулке — это то, как открыть эту дверь! То, что мы легко пройдем в библиотеку, не сомневался никто из нас. А что дальше? Конечно, очень не хватало помощи от местных жителей, знающие больше заклинаний, нежели наша троица. Но мы довериться кому-то не могли. Меры предосторожности никто не отменял.
В дверь поскреблись, выведя меня из размышлений. Почему-то подкравшись к ней, я открыла ее и увидела подруг, которые на цыпочках вошли в мою комнату.
— В общежитии тишина, — уведомила меня Ингиелла.
— Отлично! — довольно кивнула я. — Если наши спят, значит спят все.
Девушки согласно хихикнули. Действительно, самые заводилы были именно адепты боевого факультета, и если наше общежитие было погружено в сон, значит все остальные тоже. Но спят ли преподаватели и господин ректор? Надеюсь, они весело отметили День Рождения мистера Эсса. Нам оставалось только дождаться часа ночи и верить, что все действительно спят.
— Готовы? — спросила нас с Оливией Ингиелла, когда ее временной амулет показал ровно час ночи.
— Нет, — вздохнула я, — но идти надо.
— Надо, — поддержала меня Оливия. — Запоминающие кристаллы я собрала, — она закинула через плечо свой кисет и похлопала по нему, для пущей убедительности.
— Отлично, — кивнула я. — Тогда вперед!
Открыв свое окно, высунулась наружу, покрутив головой по сторонам и прислушиваясь к тишине ночи, кинула веревку вниз и спустилась. Следом за мной последовала Ингиелла, за ней уже осторожно сползла Оливия. Пригнувшись, мы припустили к ближайшим кустам, чтобы быстрее скрыться от света тусклого фонаря.
Дальше уже молча, крадучись, аккуратно ступая, внимательно следя под ноги, двинулись в сторону библиотеки.
Мы уже почти подошли к цели своего похода. когда внезапно за спиной услышала слабое подвывание:
- “Как-то шли на дело, выпить захотелось, Мы зашли в шикарный ресторан”, - фальшивила Оливия, идущая у меня за спиной.
С Ингиеллой встали, как вкопанные, переглянулись и удивленно уставились на подругу, которая даже не поняла причину нашей остановки. Она уставилась на нас недоуменно, не понимая, что же произошло. Я молча покрутив у виска пальцем и постучала себе по лбу, передразнивая, изобразила ее пение. Когда же до нее дошло, сколь глупо было исполнение “Мурки” в момент, когда требовалась полная тишина, Оливия округлила глаза и показала рукой, что больше так не будет, изобразив закрывающую рот молнию.