В таких случаях центральный полетный компьютер мгновенно анализирует содержание и возможные последствия команд, исходящих от неадекватного кормчего. После чего ЦПК, как правило, не составляет труда блокировать их и застопорить все опасные процессы, запущенные без его ведома этим жалким существом из плоти и крови, да к тому же еще и со столь хрупкой психикой.
То, что компьютер сразу не блокировал мои действия, объяснялось лишь тем, что я дал команду всего лишь одной группе двигателей, да и то — вспомогательных.
Но я был уверен: очень скоро он разберется в ситуации, и тогда…
Впрочем, «Олимпик» хотя бы помалкивал.
Но вот люди!
— Петр, что там у тебя? — тревожно спросил по рации Панкратов. — Меня ЦПК предупреждает, что «Звезда» переведена в режим ручного управления командиром корабля. Объяснись.
— Товарищ командир, прокомментируйте ваши действия, — сухо попросил первый пилот, вторя Панкратову.
— Петр Алексеевич, вы чего это? — озаботился штурман.
О да, я их всех понимаю!
Всё происходящее выглядело так, что я свихнулся и решил протаранить «десятку», благо до «ловца комет» АСОП-10 оставалось по навигационным понятиям всего ничего…
Теперь, когда я сделал всё, от меня зависящее, я мог перевести взгляд на экраны бокового обзора.
Туда, в засеянную Млечным Путем черноту, на «двенадцатого».
Холодная испарина вновь выступила на моем лбу. «Ловец» всё так же неподвижно, безжизненно висел поодаль.
В конце концов, сон — это всего лишь сон… Доверять надо электронике и автоматике, а не чувственному бреду, данному нам в смутных ощущениях.
«Эта чертова мистика скоро окончательно сведет меня с ума», — с горечью подумал я.
А в следующую секунду экран озарился ослепительной вспышкой.
Плазма!
«Ловец»!
Прямо в нас…
АСОП-12 все-таки выстрелил. Силясь, пусть и с запозданием, честно возвратить нам последнюю порцию заботливо запасенной материи.
Мой кошмар сбылся.
Но… Но теперь, сместившись немного в сторону, совсем немного, километра на два под действием выданного двигателями по моей воле импульса, «Звезда» сошла с директрисы огня.
Конечно, запись потом подробно, в деталях и ракурсах покажет нам все нюансы, но я уже и так знал самое главное: несколько тонн раскаленной плазмы только что прошли за кормой «Звезды». Возможно даже, в считаных метрах. Где-то аккурат за зеркалом-отражателем маршевого фотонного двигателя!
Жив!
Я вздохнул, точней, попытался выдохнуть из себя всё безумие последних минут.
И только теперь я заметил, как стало тихо.
Никто не спрашивал меня ни о чем. Не требовал отчета. Не взывал к моему благоразумию.
На «Звезде» воцарилась кромешная, прямо-таки космическая тишина.
— Главное, что не мертвая, — сказал я вслух.
— Ну ты дал… — выдавил из себя Панкратов.
— Всегда пожалуйста, — хмыкнул я, возвращая «Олимпику» его управленческие функции. Для дальнейших операций по забору рабочего тела от «десятого» всем нам понадобится его железное, поистине олимпийское спокойствие.
А я сейчас мечтал об одном: хорошенько умыться, соскоблить с каждого мускула на лице напряжение и тревогу.
Как жаль, что изгнать их из глубин души мне пока что было не под силу…
Глава 16
Кикимора
Апрель, 2614 год
Спасательно-оперативный модуль «Сом»
Окрестности Беллоны, система Вольф 359
Мертвые тела я увидел почти сразу, когда перешагнул высокий порог четвертого отсека по правому борту, более всего походившего на кладовку с холодильным отделением. Уверен, что даже видавший виды Бирман с первого взгляда не распознал бы что предстало перед нами. Но я был один и мог осветить помещение единственным мощным фонарем.
А потом всё прочее, увиденное на ракетоплане прежде, тотчас ушло из головы, отступило на задний план и затаилось там в скорбном ожидании.
Будто я находился на «Соме», а потом р-р-раз — и по мановению руки переместился на катер. Хотя легкость действия и чересчур явное непротивление обстоятельств все-таки должны были вызвать у меня хотя бы легкий холодок подозрения: что-то здесь не то, слишком уж гладко, совсем уж масляно мы проникли внутрь ракетоплана.
А начиналось… Начиналось всё просто прекрасно.
Я еще ни разу не бывал в док-камерах космических кораблей. Тем более в таких специфических, через которые прошли миллионы тонн космического мусора, отработанных одноразовых ускорителей, сброшенных топливных баков, отстреленных теплозащитных экранов…