– Что-то еще? – переспросила я для поддержания разговора.
Лейтенант кивнул.
– Дело в том, что и дома, и в клубе Мастерс пил коньяк. А в желудке при вскрытии обнаружен также кофе. Вы ведь его не угощали, так?
– А у меня он был позже, – парировала я, проглотив неаппетитную тему вместе с очередным глотком.
Эллиота такая ерунда тем более не беспокоила. Он с видимым удовольствием оприходовал бутерброд.
– Ну вот. Так откуда? Значит, по дороге к вам он еще куда-то заходил. Жаль, что за рулем он был сам, так что… ищем.
– Вы хотите, чтобы я поискала яд у него дома и в клубе?
Эллиот покачал головой и живо возразил:
– Только дома. Во-первых, в клубе он пробыл совсем недолго и точно ничего не ел. Лишь выкурил сигару и выпил бокальчик. И там Мастерс полностью сам себя обслужил – взял с подноса стакан, налил коньяк, выбрал сигару. Трое свидетелей говорят, что незаметно бросить яд в посуду было невозможно, и тут я с ними согласен. А из того же графина пили остальные, и все живы-здоровы. А во-вторых, мисс Вудс, это самый дорогой мужской клуб в городе, исключительно для брюнетов. Девушек допускают в то заведение… хм…
– Не продолжайте, – перебила я, поморщившись. – И понятное дело, ордер вам просто так никто не даст.
– Нет оснований, – с сожалением признал Эллиот, баюкая в ладони опустевшую чашку. – Так что пока проверяем семью и слуг Мастерса. Всего шесть человек – кухарка, жена, дочь, сын с невесткой и секретарь. Остальная прислуга приходящая, в нужный момент дома никого из них не было.
– Понятно, – я принялась собирать грязную посуду. – А что насчет Лили?
– С Лили сложнее, – Эллиот уселся на стойку. – Или проще, тут как посмотреть. Если бы не убийство Мастерса, я бы сказал, что это доктор или вторая девица, Энн. А так придется еще дам из этнографического клуба, которые там заседали прошлым вечером.
– А Лили тут каким боком? – не поняла я, включая воду.
Он качнул ногой и потер переносицу.
– Они интересуются разными народами. Дурость, конечно, – много ли наизучаешь в городе? Но дамам нравится. В тот раз они решили пообщаться с настоящей блондинкой. Пригласили за стол, угощали кофе с мороженым.
– М-да, – я поморщилась, представив, как неловко было стеснительной Лили, когда ее разглядывали, словно зверушку в зоопарке.
– Кстати, – оживился Эллиот. – А у вас какие версии?
– Не думаю, что это доктор, – нехотя призналась я, оглядываясь на него через плечо.
Лейтенант удивился. Видимо, думал, что я наоборот попытаюсь все свалить на Рейстеда.
– Почему? – коротко поинтересовался он.
Я вытерла руки и развесила мокрое полотенце.
– Помните, как он орал, когда мы приезжали после смерти Лили? Знаете, почему?
Лейтенант вопросительно изогнул темную бровь.
– Нет. Просветите?
– Энн намного слабее, чем была Лили, и способна сварить только самые простые зелья. Неудивительно, что доктор лютует. Тяжело ему теперь придется.
– Думаете, у него не было мотива? – с сомнением уточнил Эллиот. – Может, на кону стояло что-то посерьезнее лекарств? Блондинку-то он новую найдет.
Звучало цинично. Но верно.
Я вздохнула.
– Значит, начнем с дома Мастерса?
Эллиот спрыгнул со стойки и усмехнулся.
– Как скажете, напарник!
***
– Ничего себе! – выдохнула я, когда развалюха Эллиота остановилась у обманчиво неприметного особняка.
Неброский серо-коричневый дом с деревянным крыльцом и наличниками… отделанный первоклассным мрамором и мореным дубом. А еще постройку щедро оплетали кружева защитной магии. Причем альбовской магии, что по нынешним временам вовсе редкость. Сделать такую же я бы не смогла, но оценила.
– Нравится? – хмуро спросил лейтенант, барабаня пальцами по рулю.
– А вы завидуете? – поддразнила я.
Он досадливо дернул щекой.
– Проклятое высшее общество! Жену Мастерса допрашивать не смей – ей доктор не велел волноваться. Дочь на допросы не является, сын заявил, что слова не скажет без адвоката… Не семейка, а змеиное гнездо!
– Кстати, а кто он был, этот Мастерс? – спохватилась я. – Чем занимался? Откуда такое состояние?
Нельзя же не спросить!
Глава 2.3
– Понятия не имею, – на меня он не смотрел. – На визитке у него написано «деловой человек», а в остальном… Сплошные недомолвки. Одно ясно – состояние он нажил сам. Родители у него были беднее церковных мышей.
– Интересно, – выдавила я и поправила ремешок сумочки на плече. – Пойдем?
Лейтенант кивнул и выбрался наружу…
Дверь очень долго не открывали. Эллиот вдавил кнопку звонка до упора, но на птичьи трели внутри никто не откликался.