— Не с Абернетта?
— Встречу с четой Абернетти мы оставим на десерт.
Итак, мы направили стопы к дому пожилой вдовы, Корделии Вебстер. Эта невысокая женщина крепкого помола встретила нас довольно бурно и излучала энергию с первой минуты, пока открывала нам дверь и приглашала в свою уютную гостиную. Было ясно, что после смерти мужа она ведёт уединённый образ жизни, и кража со взломом, а тем более смерть по соседству для неё
— заметное развлечение.
— Я сначала и не поверила, что у меня что-то пропало, — объяснила она. — Ночью ничего не слышала, а когда наутро пришёл полицейский, думаю, это он что-то перепугал.
— Задняя дверь была распахнута, — внёс ясность Джонс. — А во дворике я увидел следы, те же самые, что у Абернетти.
— Я сразу решила, что он позарился на мои украшения, — продолжала миссис Вебстер. — У меня в спальне маленький сейф. Но всё оказалось на месте. Только и пропала, что статуэтка королевы Виктории, она стояла на фортепиано.
— Не сомневаюсь, что для вас она представляла ценность.
— Вы правы, мистер Холмс. В день юбилея королевы мы с мужем отправились в собор Святого Павла и видели праздничную процессию с участием Её Величества. Она — пример для всех нас! Мне легче нести бремя моей потери, когда я думаю, что боль вдовства я делю с королевой.
— Ваш муж скончался недавно?
— В прошлом году. Туберкулёз. Скажу вам, что миссис Абернетти проявила ко мне неслыханную доброту. После похорон она не оставляла меня ни на минуту. Я была совершенно потеряна — можете себе представить, — и она ухаживала за мной. Готовила. Сидела со мной. Откликалась на все мои просьбы. Хотя она и её муж точно так же проявили себя по отношению к пожилой миссис Бриггс. Таких заботливых людей ещё надо поискать.
— Насколько я знаю, миссис Бриггс — ваша прежняя соседка?
— Да. Наняла Абернетти именно она. Миссис Абернетти была у неё сиделкой, а мистер Абернетти выполнял все обязанности по дому. Так они здесь и поселились. Мы с миссис Бриггс дружили, и она мне не раз говорила, как этой чете благодарна. Богатой Матильда Бриггс не была. Муж её работал в городском магистрате, заместителем помощника судьи. Он умер в восемьдесят три или восемьдесят четыре года, оставив её совершенно одну.
— Детей не было?
— Своих нет. У сестры был сын, погиб в Афганистане. Он был солдатом.
— Сколько ему было лет?
— Когда умер — не больше двадцати. Я никогда его не видела, а бедная Матильда, когда о нём вспоминала, страшно расстраивалась. Мальчик был единственным родственником, но она даже его фото держала подальше от своих глаз. Оказалось, что на исходе жизни у неё нет никого, кому можно оставить дом, вот она и передала его Абернетти — отблагодарить за долгую службу. Щедрый дар, что говорить.
— Вас это удивило?
— Вовсе нет. Она мне говорила, что Абернетти с ней это обсудили, и ясно дала понять — таково её решение. Оставшиеся деньги она передала нашей церкви, а дом завещала им.
— Вы нам очень помогли, миссис Вебстер, многое прояснили,— поблагодарил Холмс. Он протянул руку, и Джонс дал ему фигурку, которую захватил с собой. — Кстати, вы уверены, что эта — ваша? Они ведь совершенно одинаковые.
— Уверена, конечно. Сомнений нет. Я её как-то уронила, когда уборку делала, она здорово разбилась. Мой муж как следует потрудился, пока её собирал и склеивал — знал, как я её люблю.
— Он мог купить вам новую.
— Нет, это было бы не то. А так он для меня постарался.
Оставалось осмотреть заднюю дверь, через которую проник взломщик, что мы и сделали. Джонс показал нам следы ног на клумбе, которые всё ещё были хорошо видны. Холмс осмотрел их, потом переключил внимание на вскрытый замок.
— Наверное, было много шума, — предположил он и повернулся к миссис Вебстер, которая стояла рядом и жаждала ответить на любые дальнейшие вопросы. — Вы совсем ничего не слышали?
— Вообще-то сплю я крепко, — призналась дама. — Иногда принимаю настойку опия, а пару месяцев назад миссис Абернетти посоветовала мне подушки, набитые верблюжьим волосом. Оказалось — действует. С тех пор сплю, как сурок.
Мы распрощались и прошли к дальнему из группки домов, пройдя мимо дома Данстейблов, которых всё ещё не было.
— Жаль, что не получится с ними поговорить, — сказал я Холмсу.
— Едва ли им есть что нам сказать, Ватсон, как, подозреваю, и Абернетти. Впрочем, посмотрим. Вот и входная дверь... не мешало бы пройтись свежей краской. Вообще, весь дом явно запущен. Впрочем, он достался им в наследство, щедрый подарок, ничего не скажешь. Позвоните в звонок, Ватсон? Ага, кажется, кто-то идёт.