Этот способ действия внушил мушкетёрам большое уважение к политике д’Артаньяна. Планше точно так же был восхищён и уже не заговаривал о том, чтобы уйти.
Жизнь четверых молодых людей стала общей. Д’Артаньян, не имевший никаких привычек, потому что, прибыв из провинции, он попал в общество, совершенно для него новое, быстро усвоил привычки своих друзей.
Вставали зимою около восьми, а летом около шести и отправлялись к господину де Тревилю узнать пароль и положение дел. Д’Артаньян, хоть и не был мушкетёром, исполнял службу вместе с ними с трогательною точностью. Он был всегда в карауле, потому что оставался всегда с тем из своих друзей, кому выпадало нести караульную службу. Его знали в казарме мушкетёров и считали добрым товарищем. Де Тревиль, оценивший его с первого взгляда и привязавшийся к нему, беспрестанно говорил о нём королю.
Три мушкетёра тоже полюбили молодого своего товарища. Дружба, соединившая этих четверых людей, и необходимость видеться три или четыре раза в день – то из-за дуэли, то по делу, то ради удовольствия – заставляли их вечно бегать друг за другом, подобно теням. Неразлучных всегда можно было встретить в поисках друг друга между Люксембургом и площадью Сен-Сюльпис или между улицей Старой Голубятни и Люксембургом.
Между тем обещания де Тревиля сбывались. Однажды король приказал господину Дезессару принять д’Артаньяна кадетом в свою гвардейскую роту. Д’Артаньян надел, вздыхая, этот мундир и готов был отдать десять лет жизни, чтобы променять его на мушкетёрский плащ. Но де Тревиль обещал эту милость не ранее чем после двухгодичного испытания. Испытание это, впрочем, могло быть сокращено, если бы д’Артаньяну встретился случай оказать услугу королю или каким-либо иным способом особо отличиться. Д’Артаньян утешился этим обещанием и на следующий же день вступил в должность.
Тогда настала очередь Атоса, Портоса и Арамиса ходить в караул вместе с д’Артаньяном, так что рота Дезессара со вступлением в неё д’Артаньяна увеличилась на четыре человека.
Глава VIII
Придворная интрига
Между тем сорок пистолей короля Людовика XIII, как и всё на свете, имевшее начало, имели и конец, и с этого момента четыре товарища находились в стеснённых обстоятельствах. Сначала Атос в продолжение некоторого времени содержал общество из собственных средств. За ним следовал Портос, и благодаря очередному его исчезновению, к которым друзья его уже привыкли, он ещё две недели мог удовлетворять все их потребности. Наконец дошла очередь до Арамиса, и тот со своей стороны стал помогать товарищам, говоря, что добыл несколько пистолей от продажи богословских книг.
Затем, по обыкновению, обратились к господину де Тревилю, который дал им деньги вперёд в счёт жалованья. Но это мало помогло трём мушкётерам, у которых были и старые задолженности, и одному гвардейцу, у которого долгов пока ещё не было.
Наконец, оставшись на мели, они наскребли восемь или десять пистолей, на которые Портос и пошёл играть. К несчастью, ему не повезло: он проиграл их и, сверх того, ещё двадцать пять пистолей под честное слово.
Тогда затруднительное их положение превратилось в настоящую нищету: голодные друзья в сопровождении своих лакеев бегали по городу в поисках обедов у своих друзей, ибо, по мнению Арамиса, должно в счастии сеять обеды направо и налево, дабы в несчастии кое-где их пожинать.
Атос был приглашён на обед четыре раза и всякий раз приводил своих друзей с их слугами. Портосу повезло получить шесть приглашений, которыми также воспользовались и его товарищи, Арамису – восемь; этот человек, как мы могли уже заметить, мало говорил и много делал.
Что же касается д’Артаньяна, который не знал никого в столице, то он нашёл всего лишь один завтрак, и то только шоколадом, у земляка-священника и один обед у гвардейского корнета. Он повёл свою армию к священнику, у которого они истребили двухмесячный запас продуктов, и к корнету, который угостил на славу, но, как говорил Планше, сколько ни съешь, всё-таки ешь только раз.
Д’Артаньяну было очень совестно, что он мог предложить своим товарищам только полтора обеда, потому что завтрак у священника мог сойти только за пол-обеда, взамен пиршеств, доставленных Атосом, Портосом и Арамисом. Он считал себя в тягость обществу, забывая с юношеским прямодушием, что кормил это общество целый месяц, и ум его принялся деятельно работать. Он подумал и решил, что этот союз четырёх человек, молодых, храбрых, предприимчивых и деятельных, должен иметь какую-нибудь другую цель, кроме прогулок, фехтования и шуток, более или менее забавных.