– Разумеется, будем рады…
– Кроме того, я думал, что, поскольку вы должны мне за три месяца, о чём я вам ни разу не напоминал…
– Да, да, вы уже упоминали об этом обстоятельстве, и я нахожу его весьма убедительным.
– К тому же всё то время, пока вы окажете мне честь жить в моём доме, я не стану беспокоить вас насчёт платы…
– Отлично, друг мой!
– И наконец, собираясь предложить вам, в случае надобности, пистолей пятьдесят, если вы вдруг сейчас находитесь в стеснённых обстоятельствах…
– Прекрасно! Так вы, значит, богаты, любезный господин Бонасье?
– Не беден, сударь, вот и всё. Торговля галантереей приносит тысячи две-три экю годового дохода, к тому же я не без выгоды для себя вложил некоторую сумму в последнее путешествие знаменитого мореплавателя Жана Моке, так что… вы понимаете… Что это?.. – вдруг вскричал Бонасье.
– Что? – спросил д’Артаньян.
– Что я вижу?
– Где?
– На улице, против ваших окон, у той двери! Человек в плаще!
– Это он! – вскричали разом д’Артаньян и Бонасье, узнав своего общего врага.
– А, на этот раз, – воскликнул д’Артаньян, хватая свою шпагу, – на этот раз он не уйдёт от меня!
И он бросился вон из комнаты. На лестнице он столнулся с Атосом и Портосом, шедшими к нему. Они дали ему дорогу, и д’Артаньян пролетел между ними как стрела.
– Куда это ты так летишь? – успели крикнуть вслед ему оба мушкетёра.
– Человек из Мёна! – ответил д’Артаньян и исчез.
Д’Артаньян неоднократно рассказывал приятелям о своей встрече с неизвестным и о появлении прекрасной путешественницы, которой этот человек дал какое-то важное поручение.
Атос, выслушав рассказ друга, считал тем не менее, что д’Артаньян потерял своё письмо в стычке. Дворянин, как полагал Атос, – а по описанию д’Артаньяна, этот человек, несомненно, был дворянином, – не мог унизиться до того, чтоб украсть письмо.
Портос во всей этой истории видел только одно – любовное свидание, назначенное дамой кавалеру или кавалером даме, которому помешало присутствие д’Артаньяна и его жёлтой лошади.
Арамис же сказал, что дело это настолько загадочное, что лучше в него не углубляться.
Итак, из брошенных д’Артаньяном слов они сразу поняли, в чём дело, и, решив, что, догнав незнакомца или потеряв его из виду, д’Артаньян в любом случае возвратится домой, они продолжили подниматься по лестнице.
Войдя в комнату д’Артаньяна, они никого в ней не застали. Хозяин, опасаясь последствий встречи молодого человека с незнакомцем и ввиду указанных им же самим особенностей своего характера, счёл благоразумным удалиться.
Глава IX
Характер д’Артаньяна проявляется
Как и предвидели Атос и Портос, спустя полчаса д’Артаньян вернулся. И на этот раз он упустил своего незнакомца: тот исчез, как по волшебству. Д’Артаньян бегал со шпагой в руках по всем окрестным улицам, но не встретил никого похожего на человека, которого искал. Завершил он свои поиски тем, с чего следовало бы начать: постучался в дверь, у которой незнакомец стоял. Но он напрасно раз десять или двенадцать колотил молотком – никто не отвечал. На порогах своих домов и у окон показались привлечённые шумом соседи и сказали ему, что этот дом, у которого все окна и двери были наглухо закрыты, необитаем уже полгода.
Пока д’Артаньян бегал по улицам и колотил в дверь, Арамис присоединился к своим товарищам, так что, вернувшись к себе, д’Артаньян нашёл всю компанию в сборе.
– Ну что? – спросили в один голос три мушкетёра д’Артаньяна, вернувшегося в поту и с лицом, искажённым от гнева.
– Что! – вскричал тот, бросая шпагу на постель. – Человек этот, должно быть, сам чёрт! Он исчез, как привидение, как призрак, как тень.
– Вы верите в привидения? – спросил Атос у Портоса.
– Я верю всегда только тому, что вижу, а привидений я никогда не видал и потому в них не верю.
– Библия, – сказал Арамис, – предписывает нам верить в них: тень Самуила являлась Саулу, и сомнение в этом догмате веры было бы мне очень неприятно, Портос.
– Во всяком случае, человек или чёрт, тело или тень, видение или реальность, человек этот рождён на мою погибель, потому что своим бегством он расстроил великолепное дело, господа, дело, на котором можно было бы заработать сто пистолей, если не больше.
– Каким это образом? – спросили вместе Портос и Арамис.
Атос же, верный своему молчаливому характеру, ограничился вопросительным взором.
– Планше, – сказал д’Артаньян своему слуге, который как раз просовывал голову в приоткрытую дверь в надежде подслушать хоть несколько слов из разговора, – сходите к моему хозяину, господину Бонасье, и скажите ему, чтобы он прислал нам полдюжины бутылок «Божанси». Я предпочитаю это вино другим.