– Ох, Джей… – в сочувственном жесте сжала его руку и замолчала: что я сейчас могла сказать ему? Как утешить? Выразить ему соболезнования? Но только слова не затянут рану в его груди и мать не вернут.
Он сжал мою руку в ладонях, переплетая пальцы с моими, поднёс её ко рту и, опаляя жарким дыханием кожу, покрыл поцелуями.
– Прости, Кэсс. Это очень болезненные воспоминания. В желании защититься сегодня утром я сделал тебе больно, оттолкнул от себя…
Я покачала головой и попыталась смягчить наступившую неловкость:
– Зато потом ты защитил меня. Дрался, как разъярённый медведь. Признаюсь, я не отказала себе в удовольствии и всласть полюбовалась, как ты отделываешь Криса…
– Прости, что сломал твоему кузену нос, – с раскаивающимся видом плюшевого медвежонка вновь прильнул губами к моей руке. Но по хитро блестящим глазам я поняла, что Джереми ни секунды не жалеет об этом. Нигде и ни в каком месте. И даже больше – с удовольствием повторит, если ему выпадет такой случай.
– Как ты уже понял, ему не привыкать, – весело отмахнулась я, и Джей понимающе хмыкнул. – Так значит, твоя мать — перевёртыш?
– Медведица, родом из клана Карсании, – кивнул он и, предугадывая мой вопрос, сразу ответил: – Отец — человек. Мы с сестрой полукровки, но оба без зверей.
– Ясно, – хмыкнула я, довольная, что сумела разглядеть в Джереми медвежью суть.
И с какой-то мстительной радостью поняла, что альфа Морвин этого не заметил, иначе сейчас я возвращалась бы уже без бухгалтера: противный старик прибрал бы к рукам моего смеска, который голыми руками в одиночку смог раскидать чистокровных перевёртышей. Джереми спасло то, что альфа не очень жалует людей, после того как его сестра, моя мать, вышла замуж за человека.
– Кристиан, – произнёс Джей, и в его голосе я явственно различила ревнивые нотки, – влюблён в тебя? Между вами что-то было?
– Нет, ничего не было, – покачала я головой, внезапно испытывая острое удовольствие, что Джереми меня ревнует. – Наверное, поэтому он и зациклился на мне: капризный мальчишка с молочных клыков привык получать всё, что пожелает. Правда, он вспоминает обо мне, только когда я попадаюсь на глаза.
– Но ты же понимаешь, что рано или поздно он станет новым альфой клана Чёрных Лис? – Джереми напряжённо откинулся в кресле, задумчиво скользя по мне глазами. – И тогда это может стать серьёзной проблемой…
– И что? Мне теперь ему отсосать, что ли?– невозмутимо брызнула ядом, спародировав восклицание Криса в усадьбе.
Мы рассмеялись, и я облегчённо выдохнула, чувствуя, как между нами воцарился мир, а внутри меня расслабляется какой-то сжатый от нервов комок.
– Ему – точно нет, – хрипло пробормотал Джей, облизывая пылким взглядом мои губы. – А вот я бы не отказался…
Нутро на это ответило голодным пламенем, взвившимся и опалившим так, будто и не было страстной ночи. С намёком поиграв бровями, я положила руку на его ремень.
– О, Кэсс, ты не должна… – наигранно воспротивился Джей, а сам принялся лихорадочно расстёгивать аксессуар дрожащими от желания руками.
– Снимай штаны, Бухгалтер! – с игривой сердитостью рыкнула я. – Твоему боссу срочно нужно скинуть напряжение после встречи с мафиози!
Джереми не заставил себя ждать, и вскоре я прильнула губами к его подрагивающей, возбуждённой плоти.
– Ох, босс… – застонал он, прикрывая глаза от накатывающих на него сладостных ощущений, откидываясь на сиденье и нежно поглаживая мою голову. – Могу ли я просить тебя поехать сейчас в гостиницу?
– Можешь, – откликнулась я, на мгновение отрываясь от своего занятия, и благодушно дозволила: – Проси. Можешь даже немного поумолять…
И вновь заскользила, играя с ним языком и губами.
– Прошу… Нет, умоляю!.. – просипел Джереми, легонько надавливая ладонью в такт на мою макушку, призывая не нежничать и действовать грубее, резче. – Ох, Кэсс!.. Как хорошо… Как же я о тебе мечтал…
– Дрочил на мой светлый образ, паршивец?! – не удержавшись, хохотнула я, искоса поглядывая на него и следя за реакцией.
– Что?! Нет! – ошарашенно возмутился Джей, но густо заливающая лицо краска выдала его со всеми потрохами. – Ох, проклятье… да катись оно всё к Забытым! Да! В первый же день ладони до мозолей стёр, представляя, как разложил бы тебя на столе и хорошенько наказал ту ядовитую стерву, которой ты себя показала…
– Неожиданно приятно слышать, – удивлённо хмыкнула я, возвращаясь к ласкам и награждая своего медведя за откровенность.