Ошалевший в трубке от моего эмоционального взрыва лекарь молчал и слушал, не перебивая. Немного отдышавшись, я взяла себя в руки и сбавила тон.
– Да, признаю, – продолжила гораздо спокойнее. – Возможно, я в чём-то где-то перегнула палку. Поступила с Джереми жестоко. И может быть, даже низко, подло, вынуждая его принять что-то от тех, кому даже я руку пожать побрезговала бы. Но проблема в том, что такие вещи нельзя свободно купить, а Джереми нужен был этот протез, понимаете? Позарез нужен. Чтобы отпустить всё и начать снова жить. С чистого листа. А сейчас вы строите из себя ханжу и пытаетесь доказать мне, что я поступила негуманно. Что надо было по-другому, но не так. Но спешу вам напомнить, уважаемый доктор Смит, что вам тоже приходится причинять пациентам боль, чтобы сохранить их здоровье. Разве вы не отрезаете им руки-ноги, чтобы не допустить развития гангрены?
– Да, но…
– Джереми не забрал протез и заявил о желании уволиться? – резко перебила врача.
– Нет, и я бы сказал, даже наоборот, полон какой-то решимости, огня… – пробормотал сникший лекарь на другом конце провода.
– В таком случае я не вижу здесь никакой проблемы. Всего доброго! – холодно процедила ему и повесила трубку.
* * *
Джереми появился на работе через два дня. На своих «троих»: нога, протез, лёгкая трость. И злой, как тварь из Пограничья.
Стоя теперь он пугал Саманту ещё больше: его рост с лихвой превосходил даже самых высоких представителей нашего небольшого офиса.
Пока сотрудники шарахались и прятались по углам от хромающего и пышущего яростью Джереми, я улучила момент, когда рядом никого не будет, подошла вплотную, подбоченилась и смерила его ехидным взглядом с ног до головы.
– М-ды… – в картинной задумчивости протянула я, пользуясь тем, что он напряжённо замер, ожидая нового подвоха. – Нелегко же будет давить тебя, Джей, своим авторитетом большого босса… И как, позволь спросить, теперь бросать на тебя презрительные взгляды сверху вниз?
Мой взгляд достиг его лица, и в этот момент я впервые увидела скользнувшую по губам тень от улыбки. Будто что-то тёплое мелькнуло и спряталось в жёстких складках у рта.
Но мне и этого было достаточно. Довольная собой, повиливая бёдрами в такт весело цокающим каблучкам, я направилась в кабинет, спиной ощущая на себе задумчивый взгляд Джереми.
* * *
Через неделю, когда Джей пообвыкся с протезом и стал уже ходить без трости, я вручила ему ключи от старенького жёлтого магомобиля, полностью на ручном управлении.
– Это что? – презрительно скривился Джереми. – Подарок фирмы «ценному сотруднику»? Не слишком ли…
– Это тебе вменяется дополнительная обязанность моего личного водителя, – хладнокровно перебила его. – И закатай губу, Джей, машина остаётся на балансе фирмы.
По его вопросительно изогнутой брови и упрямому выражению лица я поняла, что Джереми с места не сдвинется, пока не получит объяснений.
– Мне прописаны сезонные лекарства от… от аллергии, – нехотя сдалась я. – Во время их приёма мне противопоказано водить транспортные средства. А ноги у меня не казённые.
И тут я почти не врала: мне действительно нельзя было водить магомобиль во время сезонного курса лечения. Вот только назначены лекарства совсем не от аллергии, а от «посттравматического синдрома с острыми периодами обострения». С головой, в общем, у меня нелады. Только вот Джереми об этом знать совсем не обязательно.
– А так как я ещё не разбогатела до личного водителя, – продолжала язвительно вещать, – то эта обязанность вменяется тебе. И если ты хочешь быстрее от меня избавиться, то начинай уже шевелиться шустрее. Быстро двигаемся – больше клиентов, много клиентов – больше денег, много денег – личный водитель. Не ты. Улавливаешь суть, Джей?
Джереми пристально посмотрел на меня и, сдавшись, вздохнул:
– Ладно. Мне всё равно нужно было обсудить с тобой кое-что по бухгалтерии. А ввиду того, что ты вечно носишься где-то и в офисе почти не появляешься, выбора, похоже, у меня нет.
– В таком случае, возьми с собой всё, что требуется, жду тебя возле машины, – радостно прощебетала я, довольная маленькой победой.
Мужчина нагнал меня достаточно быстро. Сев за руль, сразу вручил толстую папку и завёл мотор.
– На верфь, – распорядилась. – Эти гады почему-то стопорят ремонт «Марии-Луизы». Денег, наверное, больше хотят… Это что? – постучала ноготком по папке.